Главная » Развод » Решение конституционного суда по еспч. Конституционный суд впервые разрешил не исполнять решение еспч. Только в исключительных случаях

Решение конституционного суда по еспч. Конституционный суд впервые разрешил не исполнять решение еспч. Только в исключительных случаях

14 июля 2015 года Конституционный Суд РФ постановил, что решения ЕСПЧ должны исполняться с учетом верховенства Конституции РФ.
Слушание дела о проверке конституционности положений статьи 1 Федерального закона «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней», частей первой и четвертой статьи 11, пункта 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 13, пункта 4 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 15, пункта 4 части 1 статьи 350 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, пункта 2 части четвертой статьи 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, пунктов 1 и 2 статьи 32 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации» по запросу группы депутатов Государственной Думы состоялось 1 июля.

История вопроса

Позиция заявителя

Авторы запроса отмечают, что, согласно Конституции, участие в межгосударственных объединениях не должно приводить к нарушению прав человека или противоречить основам конституционного строя. По их мнению, оспоренные нормы обязывают суды и иные государственные органы безусловно выполнять решение ЕСПЧ даже вопреки российскому Основному Закону. В результате, как считают депутаты Госдумы, правоприменитель поставлен в безвыходную ситуацию, поскольку такая коллизия может оказаться неразрешимой. Исходя из этого, они полагают оспариваемые нормы несоответствующими Конституции Российской Федерации (частям 1, 2 и 4 статьи 15 и статьи 79).

Позиция Суда

Участие Российской Федерации в международном договоре не означает отказа от государственного суверенитета. Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод и основанные на ней правовые позиции ЕСПЧ не могут отменять приоритет Конституции. Их практическая реализация в российской правовой системе возможна только при условии признания за Основным Законом нашей страны высшей юридической силы.

В основе Конституции Российской Федерации и Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод лежат общие базовые ценности. Исходя из этого, в подавляющем большинстве случаев коллизии между двумя документами не возникают вовсе. Однако подобный конфликт возможен, если ЕСПЧ даст трактовку Конвенции, противоречащую Конституции РФ. В такой ситуации, в силу верховенства Основного Закона, Россия будет вынуждена отказаться от буквального следования постановлению Страсбургского суда. Данный вывод соотносится с практикой высших судов европейских стран (в частности, Германии, Италии, Австрии, Великобритании), которые также придерживаются принципа приоритета норм национальных конституций при исполнении решений ЕСПЧ, и нормами Венской конвенции о праве международных договоров. В то же время, при разрешении подобных конфликтов необходимо не стремиться к самоизоляции, а исходить из необходимости диалога и конструктивного взаимодействия. Только таким путем могут быть построены по-настоящему гармоничные отношения между правовыми системами Европы, основой которых будет не подчинение, а взаимное уважение.

Верховенство Конституции при исполнении решений ЕСПЧ может быть обеспечено исключительно Конституционным Судом РФ в рамках одной из двух процедур:

1) О проверке конституционности законодательных норм, в которых ЕСПЧ обнаружил изъяны. Соответствующий запрос обязан направить суд, пересматривающий дело на основании решения европейской юстиции;

2) О толковании Конституции по запросу Президента или Правительства РФ, когда органы власти сочтут конкретное постановление ЕСПЧ в отношении России неисполнимым без нарушения Основного Закона. Если Конституционный Суд РФ придет к выводу о несовместимости с Конституцией вынесенного в Страсбурге решения, оно не подлежит исполнению.

Федеральный законодатель вправе создать для Конституционного Суда РФ специальный правовой механизм обеспечения верховенства Конституции при исполнении постановлений ЕСПЧ.

Председательствует в процессе ЗОРЬКИН Валерий Дмитриевич

Судья-докладчик МАВРИН Сергей Петрович

Наиболее остро в настоящее время стоит проблема соотношения решений ЕСПЧ с решениями Конституционного Суда РФ. Связано это с тем, что и положения Конвенции по защите прав человека и основных свобод, и Конституция РФ закрепляют ставший универсальным и общепризнанным как на международном уровне, так и в национальных правовых системах многих государств перечень прав и свобод. Тем не менее при принятии решения о нарушении того или иного права интерпретации его содержания ЕСПЧ и Конституционным Судом РФ нередко существенно расходятся. Это приводит к конфликтам конституционной и европейской судебных практик, которые проявляются в коллизиях между решениями Конституционного Суда РФ и ЕСПЧ.

Так, в результате принятых решений Конституционного Суда РФ и ЕСПЧ по делу Константина Маркина возник конфликт толкований между Конституционным Судом РФ и ЕСПЧ по вопросу о дискриминации по гендерному признаку, поскольку в соответствии с российским законодательством мужчины-военнослужащие не имеют права на отпуск по уходу за ребенком до достижения им трех лет, в то время как женшинам-военнослужашим такой отпуск предоставляется. При этом Конституционный Суд РФ констатировал отсутствие дискриминации и соответствие российского законодательства Конституции РФ, а ЕСПЧ занял противоположную позицию и усмотрел нарушение принципа равноправия. Данное дело привело к тому, что в научных кругах обострилась дискуссия о соотношении решений Конституционного Суда РФ и ЕСПЧ, а также начинается противопоставление и даже «столкновение» Конституции РФ и европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Позиции ЕСПЧ и Конституционного Суда РФ разошлись и в делах о так называемой «гей-пропаганде». В 2010 г. в ЕСПЧ рассматривалась жалоба Н. А. Алексеева против России о запретах проведения публичных мероприятий сексуальных меньшинств 1 . В данном деле ЕСПЧ признал нарушение ст. 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (право на свободу мирных собраний), ст. 13 (право на эффективное средство правовой защиты) и 14 (запрет дискриминации). Гражданин Н. А. Алексеев неоднократно обращался и в Конституционный Суд РФ. В 2014 г. Конституционным Судом РФ было принято решение по жалобе граждан Н. А. Алексеева, Я. Н. Евтушенко и Д. А. Исакова о соответствии Конституции РФ ст. 6.21 КоАП РФ, в которой была установлена административная ответственность за пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних . В данном деле Конституционным Судом РФ была выражена позиция относительно того места, которое занимают решения ЕСПЧ в механизме правового регулирования Российской Федерации. Конституционный Суд РФ отметил, что ЕСПЧ является субсидиарным по своему характеру межгосударственным судебным органом по разрешению конкретных дел и к его компетенции не относится осуществление нормоконтроля, т. е. проверка внутригосударственного законодательства на предмет его соответствия Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Суд также исходил из принципов верховенства, высшей юридической силы и прямого действия Конституции РФ, закрепленных ею в качестве основ конституционного строя РФ. Если Конституционный Суд РФ осуществляет проверку конституционности норм, примененных в конкретном деле, то ЕСПЧ устанавливает наличие нарушения прав и свобод, получивших закрепление в Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Таким образом, решения этих органов не имеют ни инстанционной, ни содержательной взаимозависимости. В случае же возможных расхождений в позициях Конституционного Суда РФ и ЕСПЧ необходимо обращение к соответствующим процессуальным механизмам преодоления такого рода коллизий.

Примером расхождения с положениями Конституции РФ является решение ЕСПЧ от 4 июля 2013 г. по делу «Анчугов и Гладков (Anchugov and Gladkov) против России». В данном постановлении было признано нарушением ст. 3 «Право на свободные выборы» Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод наличие в российском законодательстве ограничения избирательного права лиц, осужденных по приговору суда. Очевидно, что такое решение ЕСПЧ прямо противоречит ч. 3 ст. 32 Конституции РФ, согласно которой не имеют права избирать и быть избранными граждане, содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда. Как указал Конституционный Суд РФ, согласие Российской Федерации на исполнение такого постановления означало бы нарушение ею ст. 15 (ч. 1), 32 (ч. 3) и 79 Конституции РФ либо - в силу ее ст. 135 - необходимость принятия новой Конституции РФ при том, что присоединение к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и участие в ней России как правового демократического государства, в котором человек, его права и свободы являются высшей ценностью, обусловлено самим принятием, соблюдением и действием Конституции РФ 1 .

Вместе с тем приведенные примеры свидетельствуют не о противоречиях между Конвенцией и российской Конституцией. Речь идет лишь о различной интерпретации судами положений, закрепляющих права и свободы. Однако основной смысл этой проблемы, по мнению В. Д. Зорькина, заключается в необходимости одновременного решения двух не всегда легко сочетаемых задач: гармонизации российской правовой системы с общеевропейским правовым пространством, с одной стороны, и защиты собственной конституционной идентичности - с другой .

Отступление от интерпретаций Конвенции о защите прав человека и основных свобод, даваемых в постановлениях ЕСПЧ, имеет место и в практике европейских государств . Так, в ряде дел, рассмотренных Федеральным конституционным судом ФРГ, была выработана правовая позиция об «ограниченной правовой силе постановлений ЕСПЧ».

Как полагает Конституционный Суд ФРГ, решения ЕСПЧ не всегда обязательны для исполнения судами ФРГ, но и не должны полностью оставляться ими без внимания; национальной юстиции следует учитывать эти решения надлежащим образом и осторожно приспосабливать их к внутреннему законодательству. Практика ЕСПЧ служит лишь ориентиром для толкования при определении содержания и сферы действия основных прав и принципов Основного Закона ФРГ.

Аналогичный подход выработан и в Конституционном суде Италии.

Конституционный суд Австрии (постановление от 14 октября 1987 г. по делу № В267/86) также пришел к выводу о невозможности применения конвенционных положений в истолковании ЕСПЧ, противоречащем нормам национального конституционного права.

Верховный суд Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии в решении от 16 октября 2013 г. ( UKSC 63) в деле об избирательных правах заключенных отметил неприемлемость для британской правовой системы выводов и толкования Конвенции о защите прав человека и основных свобод в постановлении ЕСПЧ от 6 октября 2005 г. по делу «Херст (Hirst) против Соединенного Королевства (№ 2)». Согласно его правовой позиции решения ЕСПЧ не подлежат безусловному применению, они лишь «принимаются во внимание»; следование же этим решениям признается возможным лишь в том случае, если они не противоречат основополагающим материальным и процессуальным нормам национального права.

В результате именно Великобритания инициировала принятие Протокола № 15, закрепляющего в преамбуле европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод принципы субсидиарности европейской правозащитной системы и возможность усмотрения государств при реализации Конвенции .

Причина указанных конфликтов подчас кроется в том, что практика ЕСПЧ не всегда учитывает социокультурный, этический контекст в стране-ответчике, который важен при анализе содержания нарушенных прав. Представления о справедливости, существующие в данном обществе, несмотря на процессы глобализации, могут существенно различаться, не сводятся к неким универсалиям. Это особенно касается представлений о семье, браке, о гендерных отличиях, религиозных предпочтениях, о воспитании детей (именно по данным категориям дел возникает больше всего противоречий). Отсюда и те проблемы, которые обнаруживаются при попытках ЕСПЧ распространить фактическую юрисдикцию своих интерпретаций Конвенции на страны и регионы, в которых массовые традиционные моральные предпочтения далеки от предлагаемых ЕСПЧ толкований Конвенции .

См.: Зорькин В. Д. Россия и Страсбург. Проблемы реализации Конвенции о правах человека. URL: http://www.rg.ru/2015/10/21/zorkin.html.

Решения Страсбургского суда в России должны исполняться с учетом верховенства Конституции, решил Конституционный суд. Впрочем, во всех конфликтных случаях последнее слово остается за ним самим

Конституционный суд, отвечая на запрос депутатов Госдумы, сегодня вынес решение, должна ли Россия исполнять решения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) в тех случаях, когда они противоречат нашей Конституции. По решению Конституционного суда, Россия остается под юрисдикцией Страсбургского суда и не будет уклоняться от исполнения его решений. Однако при этом суд признает верховенство национальной Конституции над решениями международных судов. Все спорные вопросы суд постановил оставлять на собственное усмотрение. Очевидно, вмешательство Конституционного суда вскоре понадобится - последнее решение ЕСПЧ по иску акционеров ЮКОСа к России идет вразрез с основными положениями российской Конституции.

Сегодняшнее оглашение мнения Конституционного суда РФ потребовалось в ответ на запрос депутатов Госдумы, который был направлен в суд после того, как ЕСПЧ потребовал от нашей страны выплаты компенсации в €2 млрд по иску акционеров ЮКОСа. Представители исполнительной власти были против этого запроса, поскольку, по мнению представителя президента Михаила Кротова, обязательность исполнения решений ЕСПЧ и так не вызывает сомнений. Вот только рамки приоритета решений ЕСПЧ ограничены. "Если нарушены права человека, то решение ЕСПЧ обязательно к исполнению. Но не могут быть безоговорочно исполнены решения ЕСПЧ, которые указывают на "ущербность" национального законодательства, которые предусматривают изменение национального законодательства", - пояснил тогда Кротов. Тем не менее, КС взял запрос в работу, сегодня же состоялось оглашение его позиции.

Решение остается за КС РФ

Как заявил судья КС РФ Сергей Маврин, участие России в международном договоре не означает отказа от государственного суверенитета. "Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод и основанные на ней правовые позиции ЕСПЧ не могут отменять приоритет Конституции", - отмечается в постановлении суда. Таким образом, за Конституцией признана высшая юридическая сила, чем постановления ЕСПЧ. "Решения ЕСПЧ подлежат исполнению только с учетом признания верховенства Конституции Российской Федерации", - уточнил Маврин. Он пояснил, что Конвенция по правам человека является частью правовой системы России, но "Россия может отступить от налагаемых на нее обязательств, когда такое отступление является единственным способом избежать нарушения Основного закона". "Разрешать вопрос о применении национального законодательства должны национальные власти", - отметил судья.

Под национальными властями, как выяснилось из дальнейшей речи судьи, он понимает сам Конституционный суд. Таким образом, если ЕСПЧ обнаружит, что права человека в России были нарушены из-за "ущербности", по его мнению, нашего законодательства, вопрос об исполнении такого постановления ЕСПЧ будет решаться индивидуально.

По словам Маврина, существует две процедуры реализации этого механизма - запрос суда, пересматривающего дело после решения ЕСПЧ, о конституционности законодательных норм, в которых Страсбургский суд обнаружил изъяны, и запрос от властей РФ. Такой запрос направляется в КС, "когда органы власти сочтут конкретное постановление ЕСПЧ в отношении России неисполнимым без нарушения Основного закона". "Если Конституционный суд РФ придет к выводу о несовместимости с Конституцией вынесенного в Страсбурге решения, оно не подлежит исполнению", - отметил Маврин.

Таким образом, в случае с иском акционеров ЮКОСа, когда ЕСПЧ признал несоразмерность примененных российскими властями мер за допущенные компанией налоговые нарушения и постановил выплатить компенсацию ее акционерам в размере €2 млрд, приоритет российского законодательства над решением суда понятно. Однако в случае, если у ЕСПЧ или российских властей возникнут сомнения в этом, они могут отправить в КС соответствующий запрос, исполнять ли им требование.

Спорная 15-я статья

Неразъясненным судом остался вопрос, что делать с п. 4 ст. 15 Конституции, в которой говорится о международного права над российским. На это положение Конституции часто ссылаются, критикуя решение Конституционного суда избирательно подходить к исполнению решений ЕСПЧ. Однако из самого текста Конституции становится понятно, почему Конституционный суд в своем определении не уделил этому внимания. Полностью п. 4 ст. 15 Конституции звучит так: "Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора". Речь, как видим, идет о безусловной обязанности России следовать правилам международных договоров, даже если они противоречат собственным законам. Однако в Конституции не сказано ни слова об обязанности следовать решениям суда, подвергающим сомнению эти самые законы.

В феврале 1996 года Россия подписала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, а также ряд протоколов к ней. Ратифицировав эти соглашения, наша страна признала юрисдикцию Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) и обязалась исполнять его решения. Соответствующие положения впоследствии были внесены в ряд законов и кодексов. Однако с исполнением ряда последних решений ЕСПЧ вышла правовая коллизия, поскольку они противоречат действующему в РФ законодательству, заставляя российские государственные органы безусловно выполнять решение ЕСПЧ даже вопреки российскому Основному закону. Представители исполнительной и законодательной власти нашей страны выступают за выборочное исполнение решений Страсбургского суда. При этом они предлагают оставить в силе решение о ратификации Европейской конвенции по правам человека. Напомним, Россия не единственная страна, отказывающаяся исполнять ряд решений ЕСПЧ. Ранее противоречия между национальным законодательством и решениями ЕСПЧ выявились в Германии, Италии и Британии.

Фото с сайта wikipedia.org

Когда речь заходит о взаимодействии России и Страсбурга, традиционно упоминается количество российских жалоб, из года в год остающееся одним из самых высоких по сравнению с другими странами. Какие нарушения нашел ЕСПЧ в действиях властей в этом году, какие решения можно отметить как самые значимые для взаимоотношения судов и как изменилось взаимодействие между ними год спустя после того, как возможность не исполнять противоречащие законодательству решения Страсбурга закрепили окончательно?

Взаимодействие или оппозиция?

"КС занимается не тем, как не исполнить решения ЕСПЧ, а поиском путей их исполнения", - заявил председатель Конституционного суда Валерий Зорькин накануне рассмотрения КС запроса Минюста по "делу ЮКОСа" о рекордной компенсации в €1,86 млрд. Убеждать в том, что между двумя судами будет построен "мост с двусторонним движением", ему приходится не впервые. Дискуссии вокруг возможности неисполнения решений Страсбургского суда в России ведутся не первый год, и столько же Зорькин говорит: противопоставления России и Европы нет, а проблемы, если они и появятся, будут решаться через диалог.

Еще летом 2015 года КС, рассматривая направленный депутатами запрос, высказался за такую возможность. Тогда его поддержали Минюст, МИД и Генпрокуратура, а уже в декабре того же года решение было закреплено законодательно. Словно бы подкрепляя делами слова о том, что соответствующие законодательству страны решения ЕСПЧ по-прежнему будут исполняться, Минфин для выплаты компенсаций по решениям, вынесенным против России: ранее, в сентябре, говорили, что денег на страсбургские компенсации не хватает, а с начала лета выигравшим дела против российских властей ничего не выплачивали (см. " ").

Но при всех утверждениях о готовности к взаимодействию число российских дел, находящихся под надзором Комитета Министров Совета Европы, который следит за исполнением государствами-участниками постановлений ЕСПЧ, постоянно растёт (см. " "). В 2010 году оно составило 951, а в прошлом, 2015 году, достигло уровня 1549 дел, обращает внимание Максим Тимофеев, кандидат юридических наук, доцент Европейского гуманитарного университета , соавтор поступившего в КС по делу ЮКОСа "меморандума друга суда" (amicus curiae brief). При этом около 12-13% этих дел относятся к категории так называемых лидирующих (leading): это означает, поясняет Тимофеев, что в них российские власти не предприняли мер общего характера во исполнение постановления Европейского суда по правам человека. "На этом фоне утверждение Конституционного суда о том, что обязательство исполнить постановление ЕСПЧ не является безусловным, поднимает проблему рутинного неисполнения на новый уровень. На уровень открытого противостояния", - считает эксперт.

Изменения: реальные и мнимые

Несмотря на появившуюся возможность неисполнения решений Страсбурга, о радикальных переменах во взаимоотношениях КС и ЕСПЧ говорить пока не приходится, уверена часть опрошенных "Право.ru" экспертов. "В целом практика ЕСПЧ продолжает оказывать существенное влияние на правовую систему РФ, и отчет Минюста об итогах правоприменения за 2015 г. служит лишним тому подтверждением", - считает Александр Костин, юрист "Хренов и партнёры" . Солидарна с этим мнением и Екатерина Баглаева, юрист "Юков и партнёры" . Суды стараются взаимодействовать по мере возможностей, отмечает она: ЕСПЧ не раз соглашался с толкованием закона, данным КС РФ, и наоборот.

Как указывает КС РФ в одном из своих Постановлений (Постановление КС от 19.04.2016 № 12-П), “признавая фундаментальное значение европейской системы защиты прав и свобод человека и гражданина, частью которой являются постановления ЕСПЧ, КС готов к поиску правомерного компромисса ради поддержания этой системы, оставляя за собой определение степени своей готовности к нему, поскольку границы компромисса в данном вопросе очерчивает именно Конституция Российской Федерации”.

При этом, как считает Костин , сегодня наблюдается вторжение Страсбурга буквально во все аспекты жизни общества - решения могут затрагивать как вопросы прав беженцев, так и, к примеру, право священников вступить в брак, как в деле Fernandez Martinez v. Spain. Подтвердил это и судья от России в Страсбурге Дмитрий Дедов: по , Большая палата приняла "гигантское количество постановлений", затрагивающих такие темы, как межконфессиональные споры, миграцию, правовой статус свидетеля, ограничение доступа адвоката к обвиняемому в экстренных случаях, домашний арест, борьба с терроризмом, несменяемость судьи как элемент независимости судсистемы, а также принятие решений присяжными заседателями. Возможная реакция Минюста на вторжение ЕСПЧ в значимую для правовой системы России сферу будет вполне ожидаемой, замечает Александр Костин. Так, осенью 2015 года вышел доклад Минюста об особенностях правоприменения в России, в котором отмечается: ЕСПЧ в последние годы выносил постановления, которые выходят "за пределы его юрисдикции и субсидиарной роли" и вступают в противоречие с Конституцией (см. "Особенности правоприменения в России: Минюст опубликовал доклад за 2015 год ").

Один из примеров "кризисного" периода, с которого началось осложнение отношений судов, стало . Здесь ЕСПЧ счел недопустимым ограничения в российском законодательстве права военнослужащего-мужчины на получение отпуска по уходу за несовершеннолетним ребенком. Европейский суд в достаточно резкой форме признал такое ограничение дискриминационным.

Другое, широко обсуждаемое в этом году дело - , первое дело, в рамках которого КС воспользовался правом не соблюсти решение (см. " "). В целом КС не может принимать решение о невозможности исполнить постановления ЕСПЧ, если оно противоречит российскому законодательству в широком смысле, обращает внимание Максим Тимофеев : для этого постановление должно вступать в конфликт с положениями об основах конституционного строя и правовым режимом регулирования прав и свобод человека и гражданина. Именно к такому выводу пришёл КС в своём постановлении от 19 апреля 2016 года № 12-П. Он установил, в частности, что исполнение постановления Европейского Суда по делу "Анчугов и Гладков против России" невозможно, поскольку последнее требует внесения изменений в Конституцию России, которая недвусмысленно лишает всех заключённых активного избирательного права (ч. 3 ст. 32), напоминает Тимофеев . "В этой связи представляется, что предусмотренные Главой XIII.1. полномочия носят экстраординарный характер. И с первого взгляда кажется, что данное полномочие не может применяться часто прежде всего потому, что противоречие между положениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод (в их толковании ЕСПЧ) и текстом Конституции России - это чрезвычайно редкий случай. Дело "Анчугов и Гладков против России" является этому ярким примером", - говорит Тимофеев.

Опасный потенциал

Большинство экспертов согласны: едва ли будет много дел, по которым решения ЕСПЧ будут официально не исполняться. "Я думаю, что отношение России с ЕСПЧ меняется в связи с тем, что ЕСПЧ сильно напряжен с ситуацией с ЕС вообще, а России стала вообще гибче и "хитрее" и старается исполнять рядовые решения. Поэтому конфликт будет постепенно сглаживаться и скоро сойдет практически на нет. Не думаю, чтобы Конституционный суд использовался в качестве "дубины" часто", - говорит Дмитрий Гололобов, приглашенный профессор университета Вестминстера, российский адвокат и английский солиситор.

Однако видят в возможности неисполнения и опасный потенциал, который в перспективе может негативно сказаться на динамике отношений Россия-Страсбург. Так, Максим Тимофеев уверен, что существующая процедура отказа от исполнения решения противоречит международным обязательствам России. "Статья 27 Венской конвенции о праве международных договоров не позволяет государству-участнику международного договора "ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора". Россия как одна из сторон Конвенции добровольно приняла на себя обязательство добросовестно исполнять окончательные постановления Европейского Суда. Введение такой процедуры ставит под сомнение желание нашего государства это обязательство соблюдать", - говорит он.

Еще один спор, который видится экспертам потенциально опасным, - так называемое "дело ЮКОСа", на момент публикации находящееся на рассмотрении Конституционного суда по запросу Минюста России. (см.). Представители министерства добиваются неисполнения постановления ЕСПЧ двухлетней давности, которым Страсбург обязал Россию выплатить экс-акционерам ЮКОСа беспрецедентную компенсацию в размере €1,86 млрд: в такую сумму суд оценил нарушения прав заявителей в результате банкротства компании.

Постановление не должно быть исполнено, поскольку вывод ЕСПЧ о том, что компенсацию имущественного вреда могут получить лица, не исчерпавшие внутригосударственные средства правовой защиты, не соответствует требованию Конституции о прохождении "всех имеющихся" средств защиты до подачи жалобы в межгосударственный орган по защите прав человека (ч. 3 ст. 46), обосновывает свою позицию Минюст. "Фактически Минюст призывает Конституционный суд решить, что закреплённое в Конституции требование отличается от предусмотренного п. 1 ст. 35 Конвенции стандарта в его толковании ЕСПЧ. С позиции последнего, заявитель не должен исчерпывать "все имеющиеся" средства правовой защиты, а может ограничиться только "эффективными", - говорит Максим Тимофеев.

Если Конституционный суд согласится с позицией Минюста, это приведёт к потенциальной постановке вопроса о невозможности исполнения постановлений в огромном количестве дел - как разрешённых Европейским Судом, так и ожидающих своего рассмотрения, полагает Тимофеев. "В России существуют судебные и несудебные средства правовой защиты, которые ЕСПЧ не считает "эффективными". К ним, например, относятся производство в суде кассационной инстанции в уголовном процессе или обращение к Уполномоченному по правам человека в России. В результате процедура, которая с первого взгляда выглядит экстраординарной и достаточно ограниченной в своём применении, приобретёт по сути характер убийцы важнейшего института европейской системы защиты прав человека - института индивидуальной жалобы", - высказывает он свои опасения.

"Другими возможными кандидатами [на аналогичный сценарий] являются любые решения из области "эффективного контроля" - например, над Приднестровьем, когда на Россию возлагают ответственность за события на территориях, которые она не контролирует и, возможно, будущие "украинские" решения, если мы таковые увидим", - предполагает Дмитрий Гололобов .

В целом же, считает он, значение ЕСПЧ будет постепенно падать, поскольку большинство стран все-таки возвращаются к принципу примата своего "конституционного" судопроизводства. Так, наиболее ярко свою антистрасбургскую позицию демонстрирует Великобритания. Широко обсуждать возможность выхода из Конвенции там начали после решения, вынесенного Страсбургским судом по делу "Херст против Великобритании", вопрос в котором, как и в России, касался права заключенных участвовать в выборах. Высокий суд Великобритании в избирательном праве им , и такую позицию поддержали политические лидеры страны. А за этим решением последовали и другие, налагающие ограничения на возможность исполнить решение ЕСПЧ. Национальные ограничения существуют и в других европейских странах - например, в Германии и Италии (см. " ").

ЕСПЧ и Россия: год в цифрах

Россия по числу подаваемых жалоб на нарушение прав человека среди стран-участниц Европейской конвенции, заявил в этом году Председатель ЕСПЧ Гвидо Раймонди, выступая на IX Всероссийском Съезде судей. Однако число российских дел в Страсбурге по-прежнему велико. Суммы, которые придется выплатить государству тем, чьи жалобы удовлетворил суд, а удовлетворяет он большинство рассматриваемых жалоб, тоже немаленькие. Так, по предварительным подсчётам "Право.ru" только за 3 квартала 2016 года по удовлетворенным жалобам Россия должна будет заплатить более 2,5 млн евро.

В общей сложности за 9 месяцев ЕСПЧ вынес 86 решений, только два из которых были в пользу ответчика, общее число признанных нарушений - более 150. Самые "популярные" нарушения - ст. 3, Запрет пыток (32), ст. 5, Право на свободу и личную неприкосновенность (34), ст. 6, Право на справедливое судебное разбирательство (32).

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, 19 апреля. /ТАСС/. Конституционный суд (КС) РФ постановил, что решение Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) по делу "Анчугов и Гладков против России" не может быть исполнено в части, где предлагается лишать не всех заключенных права голосовать. Однако законодатель может установить статус отдельных типов мест содержания заключенных, в частности, колонии-поселения, как не влекущих лишение избирательных прав. Соответствующее постановление оглашено в суде.

Судья Конституционного суда РФ Сергей Князев сообщил журналистам, что федеральный законодатель может наделить правом голосовать заключенных, отбывающих наказание в колониях-поселениях. Для этого необходимо изменить не Конституцию, а статус таких колоний, формально перестав считать их местом лишения свободы.

"Исполнение решения возможно, но не путем изменения Конституции, а если федеральный законодатель пойдет на то, что такой вид лишения свободы как отбывание наказания в колонии-поселении перейдет в иной вид уголовного наказания", - сказал Князев. Он отметил, что в Конституции четко сказано, что заключенные, отбывающие наказание в местах лишения свободы, не могут участвовать в голосовании, и это нельзя изменить.

Вердикт Конституционного суда

В 2013 году ЕСПЧ вынес решение по делу "Анчугов и Гладков против России" и установил нарушение российскими властями Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с лишением заявителей, отбывающих наказание в исправительных учреждениях, права избирать и быть избранными. Министерство юстиции обратилось в КС с просьбой признать невозможность исполнения данного постановления, так как его выводы противоречат Конституции РФ.

Согласно материалам суда, КС признал исполнение решения ЕСПЧ невозможным "в части общих мер, предполагающих внесение в российскую правовую систему изменений, которые позволяли бы ограничивать в избирательных правах не всех осужденных, содержащихся в местах лишения свободы".

При этом КС отметил, что "федеральный законодатель вправе оптимизировать систему уголовных наказаний, в том числе посредством перевода отдельных режимов отбывания лишения свободы (в частности, в колонии-поселении) в альтернативные виды наказаний, хотя и связанные с принудительным ограничением свободы, но не влекущие ограничения избирательных прав".

КС признал возможным исполнение постановления в части мер общего характера, направленных на обеспечение справедливости, соразмерности и дифференцированности применения ограничений прав осужденных (заключенных). По мнению суда, эта часть постановление и так реализуема в российском законодательстве.

По данным пресс-службы КС, это первый направленный в суд запрос о возможности исполнения конкретного постановления ЕСПЧ в рамках Конституции РФ после принятия в декабре 2015 года закона, вносящего поправки в федеральный закон "О Конституционном суде РФ".

Согласно документу, который в декабре прошлого года подписал президент РФ, КС разрешается признавать неисполнимыми решения международных судов, в первую очередь ЕСПЧ, в случае их противоречия российской Конституции.

Реакция СПЧ

Совет при президенте РФ по развитию гражданского общества удовлетворен решением Конституционного суда РФ по делу о возможности участия заключенных в выборах. Об этом ТАСС заявил член СПЧ Илья Шаблинский, который представлял в Конституционном суде позицию Совета по данному вопросу. "Конституционный суд нашел правовой путь для разрешения этой спорной ситуации. Мы этим решением удовлетворены", - сказал Шаблинский. "На мой взгляд, КС учел в своем решении и позицию президентского совета, и сохранил возможность для граждан России и дальше обращаться в Европейский суд по правам человека", - добавил он.

"Я рад, что Конституционный суд поддержал позицию Совета в данном деле", - сказал глава СПЧ Михаил Федотов. Глава СПЧ подчеркнул, что Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ), решение которого и рассматривал КС, не ставил вопрос об изменении Конституции РФ. "Европейский суд ставил вопрос не об изменении Конституции России, а о возможности дифференцированного толкования конституционной нормы, запрещающей заключенным участвовать в выборах. Это не первый раз, когда СПЧ работает с КС, не всегда КС поддерживает нашу позицию, но в данном случае поддержал, и мы приветствуем это решение", - заявил Федотов.

Дело Анчугова и Гладкова

Граждане РФ Анчугов и Гладков, отбывая наказания в колониях за тяжкие преступления, на основании ч. 3 ст. 32 Конституции России были лишены права участвовать в голосовании. Они пытались оспорить это в тяжбах с избирательными комиссиями, а также путем обращения в КС РФ.

Не добившись своего, в 2004 и 2005 годах они обратились в ЕСПЧ. Позднее заявления в Европейский суд дополнялись данными о новых выборах, в которых они по-прежнему не могли принимать участие.

В июле 2013 года ЕСПЧ единогласно принял постановление, в котором признал, что "имело место нарушение требований статьи 3 Протокола N1 к Конвенции (о защите прав человека)". Он также постановил, что "установление факта нарушения Конвенции само по себе являлось бы в настоящем деле достаточной справедливой компенсацией любого морального вреда, который был причинен заявителям, и отклонил требования заявителей о справедливой компенсации", хотя те хотели получить €30 тысяч и €20 тысяч соответственно.

Просмотров