Определение конституционного суда рф - значение. Об определениях конституционного суда российской федерации Конституционный суд российской федерации

"Налоговый вестник", N 10, 2001

В "Российской газете" (от 01.08.2001 N 145, от 22.08.2001 N 162) были опубликованы Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25.07.2001 N 138-О по ходатайству МНС России о разъяснении Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12.10.1998 N 24-П по делу о проверке конституционности п.3 ст.11 Закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" и от 05.07.2001 N 130-О по запросу Омского областного суда о проверке конституционности положения п.12 ст.7 Закона РФ от 21.03.1991 N 943-1 "О налоговых органах Российской Федерации".

Указанные Определения приняты Конституционным Судом Российской Федерации по актуальным вопросам, возникшим при применении законодательства в сфере налоговых правоотношений, и имеют большое значение для формирования единообразной правоприменительной практики.

В связи с принятием Конституционным Судом Российской Федерации указанных определений хотелось бы обратить внимание читателей "Налогового вестника" на следующее.

Юридическая сила определений Конституционного Суда Российской Федерации

На основании ст.71 Федерального конституционного закона Российской Федерации от 21.07.1994 N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" (далее - Федеральный конституционный закон) определение Конституционного Суда Российской Федерации является одной из разновидностей решений, принимаемых Конституционным Судом Российской Федерации.

Статьей 6 Федерального конституционного закона установлен принцип обязательности решения Конституционного Суда Российской Федерации на всей территории Российской Федерации для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений.

Согласно ст.79 Федерального конституционного закона решение Конституционного Суда Российской Федерации окончательно, не подлежит обжалованию и вступает в силу немедленно после его провозглашения. Определения Конституционного Суда Российской Федерации оглашаются на заседании и заносятся в протокол, если иное не установлено Федеральным конституционным законом или решением Конституционного Суда Российской Федерации.

Решение Конституционного Суда Российской Федерации действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.

На основании ст.80 Федерального конституционного закона решение Конституционного Суда Российской Федерации подлежит исполнению немедленно после опубликования либо вручения его официального текста, если иные сроки специально в нем не оговорены.

Согласно ст.78 Федерального конституционного закона решения Конституционного Суда Российской Федерации публикуются также в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации", а при необходимости - и в иных изданиях.

Как уже указывалось выше, определения были опубликованы в "Российской газете".

Таким образом, указанные определения подлежат обязательному исполнению.

На основании ст.81 Федерального конституционного закона неисполнение, ненадлежащее исполнение либо воспрепятствование исполнению решения Конституционного Суда Российской Федерации влечет ответственность, установленную федеральным законом, в том числе определенную ст.315 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Об Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 25.07.2001 N 138-О по ходатайству МНС России о разъяснении Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12.10.1998 N 24-П по делу о проверке конституционности п.3 ст.11 Закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" (далее - Определение N 138-О)

Определение N 138-О принято на основании ст.83 Федерального конституционного закона по ходатайству МНС России о разъяснении Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12.10.1998 N 24-П по делу о проверке конституционности п.3 ст.11 Закона РФ от 27.12.1991 N 2118-1 "Об основах налоговой системы в Российской Федерации".

Конституционный Суд Российской Федерации Постановлением от 12.10.1998 N 24-П по делу о проверке конституционности п.3 ст.11 Закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" признал положение п.3 ст.11 Закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" о том, что обязанность юридического лица по уплате налога прекращается уплатой им налога, соответствующим Конституции Российской Федерации, поскольку оно означает, с учетом конституционных норм, уплату налога налогоплательщиком - юридическим лицом со дня списания кредитным учреждением платежа с расчетного счета плательщика независимо от времени зачисления сумм на соответствующий бюджетный или внебюджетный счет.

Вместе с тем указанное положение п.3 ст.11 Закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" Конституционным Судом Российской Федерации было признано неконституционным с учетом смысла, придаваемого ему сложившейся правоприменительной практикой, как предусматривающее прекращение обязанности налогоплательщика - юридического лица по уплате налога лишь с момента поступления соответствующих сумм в бюджет и тем самым допускающее возможность повторного взыскания с налогоплательщика не поступивших в бюджет налогов.

При этом Конституционный Суд Российской Федерации исходил из следующего.

В рамках конституционного обязательства по уплате налогов на налогоплательщика возложена публично - правовая обязанность уплачивать законно установленные налоги и сборы, а на кредитные учреждения - публично - правовая обязанность обеспечивать перечисление соответствующих платежей в бюджет.

Налоговые отношения, возникающие между налогоплательщиками и кредитными учреждениями при исполнении последними платежных поручений на списание налоговых платежей, регулируются налоговым законодательством.

Уплата налогов налогоплательщиками - юридическими лицами по действующему налоговому законодательству осуществляется преимущественно путем сдачи соответствующим банкам платежных поручений на перечисление налогов в бюджет. Согласно Закону РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" <*> предприятия обязаны до наступления срока платежа сдать платежное поручение соответствующим учреждениям банка на перечисление налога в бюджет, плата за обслуживание юридических и физических лиц по таким операциям не взимается (ч.6 и 7 ст.15 Закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации").

<*> Действовал в указанной части на момент принятия Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12.10.1998 N 24-П.

Таким образом, налоговое законодательство устанавливает публично - правовые обязанности банков в их отношениях с налогоплательщиками - юридическими лицами. Государство в лице налоговых и других органов осуществляет контроль за порядком исполнения банками указанных публично - правовых функций.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации положение ст.57 Конституции Российской Федерации предполагает, что конституционная обязанность налогоплательщика - юридического лица по уплате налога считается исполненной в день списания с его расчетного счета в кредитном учреждении денежных средств при наличии на этом счете достаточного денежного остатка.

Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 17.12.1996 N 20-П по делу о проверке конституционности п.п.2 и 3 ч.1 ст.11 Закона РФ от 24.06.1993 N 5238-1 "О федеральных органах налоговой полиции" указал, что налог представляет собой законное изъятие части имущества, вытекающее из конституционной публично - правовой обязанности, и налогоплательщик не вправе распоряжаться по своему усмотрению той частью своего имущества, которая в виде определенной денежной суммы подлежит взносу в казну.

На основании изложенного Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу, что конституционная обязанность каждого налогоплательщика по уплате налогов должна считаться исполненной в тот момент, когда изъятие части его имущества, предназначенной для уплаты в бюджет в качестве налога, фактически произошло. Такое изъятие происходит в момент списания банком с расчетного счета налогоплательщика соответствующих средств в уплату налога. После списания с расчетного счета имущество налогоплательщика уже изъято, то есть налог уплачен. Поэтому положение об уплате налога, содержащееся в ст.57 Конституции Российской Федерации, должно пониматься как фактическое изъятие налога у налогоплательщиков.

Повторное взыскание с добросовестного налогоплательщика не поступивших в бюджет налогов нарушает конституционные гарантии частной собственности.

На практике при рассмотрении арбитражными судами конкретных дел по спорам между налогоплательщиками, плательщиками сборов и налоговыми органами указанные положения Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12.10.1998 N 24-П нередко толковались как предусматривающие в качестве достаточного основания считать обязанность налогоплательщика, плательщика сбора по уплате налога, сбора в бюджет исполненной сдачей платежного поручения в банк.

Подобное прочтение данного Постановления Конституционного Суда Российской Федерации повлекло многочисленные злоупотребления со стороны недобросовестных налогоплательщиков (плательщиков сборов).

В связи с изложенным МНС России обратилось в Конституционный Суд Российской Федерации с ходатайством, в котором просило разъяснить возникший в правоприменительной практике вопрос о том, может ли налог считаться уплаченным при формальном списании денежных средств со счета налогоплательщика в банке, если эти суммы реально не перечисляются в бюджет из-за фактического отсутствия денежных средств на расчетном счете налогоплательщика - юридического лица, а также из-за отсутствия денежных средств на корреспондентском счете банка при формальном зачислении их банком на счета налогоплательщика, в том числе с использованием так называемых вексельных схем, осуществляемых, как правило, "проблемными" банками.

В Определении N 138-О Конституционный Суд Российской Федерации разъяснил, что содержащиеся в резолютивной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 12.10.1998 N 24-П по делу о проверке конституционности п.3 ст.11 Закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" положения касаются только добросовестных налогоплательщиков, что предполагает обязанность налоговых органов и других органов государства осуществлять контроль за исполнением налоговых обязательств в установленном порядке, проводить проверку добросовестности налогоплательщиков и банков и в случаях выявления их недобросовестности обеспечивать охрану интересов государства, в том числе с использованием механизмов судебной защиты.

При этом Конституционный Суд Российской Федерации исходил из того, что из признания банков и налогоплательщиков недобросовестными вытекает, что на них не распространяется правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, в соответствии с которой конституционная обязанность каждого налогоплательщика считается исполненной в момент списания банком с расчетного счета налогоплательщика средств в уплату налога, поскольку, по существу, они от исполнения данной обязанности уклонились.

В связи с изложенным Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 12.10.1998 N 24-П, а также положения ст.45 Налогового кодекса Российской Федерации (НК РФ), устанавливающие момент исполнения обязанности по уплате налогов, сборов, подлежат применению с учетом положений Определения N 138-О.

Таким образом, Конституционный Суд Российской Федерации признал правомерным осуществление налоговыми органами "повторного" взыскания сумм налогов (сборов) с налогоплательщиков (плательщиков сборов) в случае, если их действия и действия банков по уплате налогов, сборов носили недобросовестный характер.

Следовательно, если в указанной ситуации налоговым органом выявлена недобросовестность налогоплательщика, налоговый орган вправе самостоятельно выставить инкассовые поручения на взыскание налоговых платежей в бюджет на расчетный счет налогоплательщика в ином банке.

Из Определения N 138-О также следует, что закрепленный в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 12.10.1998 N 24-П подход, допускающий распространение его правовой позиции только на добросовестных налогоплательщиков, предполагает обязанность налоговых органов доказывать обнаруживающуюся недобросовестность налогоплательщиков и банков в порядке, установленном НК РФ.

Однако наличие у налоговых органов данной обязанности по доказыванию недобросовестности действий налогоплательщиков (плательщиков сборов), банков не означает отсутствие у налогоплательщика (плательщика сборов) обязанности доказывать добросовестность своих действий, действий банка по уплате денежных средств в бюджетные и внебюджетные фонды.

Так, при рассмотрении в судах вопроса о признании исполненной обязанности по уплате налогоплательщиками (плательщиками сборов) налогов (сборов) через "проблемные" банки на основании ст.53 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, ст.50 ГПК РСФСР, предусматривающих обязанность лиц, участвующих в деле, доказывать обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование заявленных требований, налоговым органам надлежит представлять доказательства недобросовестности действий налогоплательщиков (плательщиков сборов), "проблемных" банков, а налогоплательщикам (плательщикам сборов) представлять доказательства добросовестности соответствующих действий.

Кроме того, в Определении N 138-О Конституционный Суд Российской Федерации указал, что налоговые органы вправе систематически информировать налогоплательщиков о тех банках, к услугам которых для перечисления налоговых платежей прибегать не следует.

В связи с изложенным налоговыми органами может осуществляться деятельность по информированию налогоплательщиков (плательщиков сборов) "под роспись", через средства массовой информации или иным способом о тех банках, к услугам которых для перечисления налоговых платежей прибегать не следует.

Однако информация о неплатежеспособности банка может быть получена налогоплательщиком (плательщиком сборов) и из иных источников, в том числе и из собственного горького опыта работы с данным банком.

Из изложенного следует, что действия налогоплательщиков (плательщиков сборов) по "уплате" налогов (сборов) через "проблемный" банк, в результате которых денежные средства в бюджет, внебюджетные фонды не поступили, в случае если налогоплательщики (плательщики сборов) были извещены налоговым органом или иным образом о том, что к услугам данного банка для перечисления налоговых платежей прибегать не следует, будут рассматриваться как недобросовестные со всеми вытекающими из данного факта последствиями.

Одновременно Конституционный Суд Российской Федерации в Определении N 138-О указал, что в случае непоступления в бюджет соответствующих денежных средств для установления недобросовестности налогоплательщиков налоговые органы вправе (в целях обеспечения баланса государственных и частных интересов) предъявлять в арбитражных судах требования, обеспечивающие поступление налогов в бюджет, включая иски о признании сделок недействительными и о взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам, как это предусмотрено в п.11 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации".

Таким образом, в Определении N 138-О Конституционный Суд Российской Федерации опроверг распространенную точку зрения о том, что налоговые органы после вступления в силу НК РФ не вправе обращаться в суды с исками о признании сделок недействительными и взыскании в доход государства полученного по таким сделкам на основании ст.169 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ).

Об Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 05.07.2001 N 130-О по запросу Омского областного суда о проверке конституционности положения п.12 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации" (далее - Определение N 130-О)

Определением N 130-О Конституционный Суд Российской Федерации признал не соответствующим Конституции Российской Федерации, утратившим силу и не подлежащим применению судами, другими органами и должностными лицами положение п.12 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации", согласно которому налоговым органам предоставляется право налагать административные штрафы на граждан, виновных в непредставлении или несвоевременном представлении деклараций о доходах, в размере от двух до пяти минимальных размеров оплаты труда, а за те же действия, совершенные повторно в течение года после наложения административного взыскания, - в размере от пяти до десяти минимальных размеров оплаты труда, поскольку оно со дня вступления в силу НК РФ позволяет повторно привлекать физическое лицо к ответственности за одно и то же нарушение законодательства.

В соответствии с правовыми позициями, выраженными Конституционным Судом Российской Федерации в целом ряде решений (Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 17.12.1996 N 20-П, от 12.05.1998 N 14-П, от 11.03.1998 N 8-П, от 15.07.1999 N 11-П, от 27.04.2001 N 7-П, Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 14.12.2000 N 244-О), различного рода штрафы, взимаемые налоговыми органами с физических лиц за нарушение ими требований налогового законодательства, выходят за рамки налогового обязательства как такового и этим отличаются от недоимок и налоговой пени. Полномочие же налогового органа, действуя властно - обязывающим образом, налагать штрафы за нарушение требований налогового законодательства означает, что им применяются санкции, по сути являющиеся административно - правовыми, то есть имеет место административно - правовая ответственность за налоговые правонарушения. Штрафные санкции, применяемые налоговыми органами за нарушение норм законодательства, направленного на обеспечение фискальных интересов государства, относятся к мерам взыскания административно - правового характера (за административные правонарушения) и осуществляются в рамках административной юрисдикции, а потому правосудие по такого рода делам по смыслу ч.2 ст.118 и ст.126 Конституции Российской Федерации осуществляется посредством административного судопроизводства.

В связи с этим санкции, предусмотренные ст.119 НК РФ и оспариваемым положением п.12 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации", также являются административно - правовыми. И поскольку, по общему правилу, при расхождении норм законодательства по одному и тому же вопросу применению подлежит норма, изданная позднее (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25.06.2001 N 9-П по делу о проверке конституционности Указа Президента Российской Федерации "О мерах по совершенствованию управления государственным пенсионным обеспечением в Российской Федерации"), со вступлением в силу части первой НК РФ взыскание штрафных санкций за непредставление налогоплательщиком в установленный законодательством о налогах и сборах срок налоговой декларации должно осуществляться в размерах, установленных ст.119 этого Кодекса. В таких случаях санкции, установленные оспариваемым положением п.12 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации", как относящегося к ранее действовавшему законодательству, применяться не должны.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, несмотря на то что согласно ст.7 Федерального закона от 31.07.1998 N 147-ФЗ "О введении в действие части первой Налогового кодекса Российской Федерации" федеральные законы и иные нормативные правовые акты, действующие на территории Российской Федерации и не вошедшие в перечень актов, утративших силу, определенный ст.2 названного Федерального закона, действуют в части, не противоречащей части первой НК РФ, и ст.2 данного Федерального закона не содержит указания на то, что положения п.12 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации" утрачивают силу, указанные положения применению не подлежат.

Как уже указывал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 15.07.1999 N 11-П, налогоплательщик за одни и те же действия не может подвергаться штрафным санкциям многократно, поскольку это противоречит общеправовому принципу справедливости, согласно которому лицо не может быть дважды подвергнуто взысканию за одно и то же. По мнению Конституционного Суда Российской Федерации, отступление от данного принципа означает чрезмерные ограничения прав и свобод человека и гражданина, не соответствующие целям защиты конституционно значимых ценностей и интересов, и, по сути, умаление конституционных прав и свобод.

В соответствии с изложенными правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации законоположение, которое (по своей юридической конструкции в системе действующего законодательства) позволяет одно и то же лицо подвергать штрафным санкциям повторно за одно и то же налоговое правонарушение, тем самым нарушает один из основополагающих принципов юридической ответственности в Российской Федерации как правовом государстве.

Таким образом, при разрешении вопроса о недопустимости привлечения физического лица (налогоплательщика) к административной ответственности, предусмотренной п.12 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации исходил из единой правовой природы взимаемых налоговыми органами с физических лиц за нарушение требований налогового законодательства штрафов (установленных как Законом РФ "О налоговых органах Российской Федерации", так и НК РФ), которые, по своей сути, являются мерами административно - правовой ответственности, из установленных ст.1, ч.2 ст.6, ч.1 ст.17, ст.18, 19, ч.1 ст.50 Конституции Российской Федерации принципов справедливости и соразмерности, согласно которым лицо не может быть дважды подвергнуто взысканию за одно и то же деяние <**>, и приоритета применения нормы, принятой позднее.

<**> Указанный принцип нашел свое отражение в ст.108 НК РФ.

Недопустимость повторного привлечения к ответственности за совершение одного и того же правонарушения (принцип однократности привлечения лица к ответственности за совершение конкретного правонарушения) составляет принцип налогового права. В соответствии со ст.108 НК РФ никто не может быть привлечен к ответственности за совершение налогового правонарушения иначе, как по основаниям и в порядке, которые предусмотрены данным Кодексом; никто не может быть привлечен повторно к ответственности за совершение одного и того же налогового правонарушения; привлечение организации к ответственности за совершение налогового правонарушения не освобождает ее должностных лиц при наличии соответствующих оснований от административной, уголовной или иной ответственности, предусмотренной законами Российской Федерации.

Следовательно, при решении вопросов о разграничении налоговой и иной ответственности физических лиц необходимо учитывать, что одно и то же правоотношение не может одновременно квалифицироваться как налоговое и иное, не являющееся налоговым, в связи с чем налогоплательщик - физическое лицо за совершенное им деяние в силу ст.108 НК РФ не может быть одновременно привлечено к налоговой и иной ответственности.

Поэтому если выявленное налоговым органом деяние совершено налогоплательщиком - физическим лицом в рамках налоговых правоотношений, определение которых дано в ст.2 НК РФ, вопрос о квалификации этого деяния как правонарушения и его последствиях должен решаться только в соответствии с положениями данного Кодекса.

Статьей 119 НК РФ установлена ответственность в виде штрафа за непредставление налогоплательщиком в установленный законодательством о налогах и сборах срок налоговой декларации в налоговый орган по месту учета.

Пунктом 12 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации" установлена ответственность граждан, виновных в непредставлении или несвоевременном представлении деклараций о доходах.

Таким образом, положение п.12 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации", применяемое одновременно со ст.119 НК РФ, позволяет налоговым органам дважды налагать на одно и то же физическое лицо штрафное взыскание за одно и то же деяние (непредставление или несвоевременное представление декларации о доходах).

На основании изложенного Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу о неправомерности применения к физическим лицам установленных п.12 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации" мер административной ответственности в виде штрафа при применении к данному физическому лицу мер налоговой ответственности в виде штрафа, предусмотренного ст.119 НК РФ.

Таким образом, Конституционный Суд Российской Федерации в Определении N 130-О указал на невозможность одновременного привлечения физических лиц за совершенное ими одно и то же действие (бездействие) к административной ответственности, установленной Законом РФ "О налоговых органах Российской Федерации", и административной ответственности, установленной НК РФ, на приоритет применения мер административной ответственности, установленных НК РФ, перед мерами административной ответственности, установленными за то же самое нарушение законодательства Законом РФ "О налоговых органах Российской Федерации".

Однако необходимо принимать во внимание, что принцип, изложенный в указанном Определении, распространяется не на все случаи, когда в совершенном действии (бездействии) имеется состав административного правонарушения, ответственность за совершение которого установлена п.12 ст.7 Закона РФ "О налоговых органах Российской Федерации" и НК РФ.

Необходимо подчеркнуть, что указанный принцип подлежит применению только в случае, если разрешается вопрос о привлечении за совершение одного и того же действия (бездействия) к административной ответственности, установленной как Законом РФ "О налоговых органах Российской Федерации", так и НК РФ, одного и того же физического лица, и не распространяется на случаи, когда разрешается вопрос об одновременном привлечении юридического лица к административной ответственности, установленной НК РФ, и физического лица - должностного лица данного юридического лица к административной ответственности, установленной Законом РФ "О налоговых органах Российской Федерации".

Указанная позиция ранее нашла свое отражение в п.34 Постановления Пленума ВАС РФ от 28.02.2001 N 5 "О некоторых вопросах применения части первой Налогового кодекса Российской Федерации".

Кроме того, в вышеуказанном пункте Пленум ВАС РФ указал на то, что при решении вопроса об ответственности должностных лиц организаций - налогоплательщиков (п.4 ст.108, п.7 ст.101 НК РФ) необходимо принимать во внимание, что указанные лица не являются субъектами налоговых правоотношений и не могут быть привлечены к ответственности в соответствии с положениями данного Кодекса.

Названные лица при наличии оснований могут быть привлечены к уголовной или административной ответственности.

Л.А.Короткова

Советник налоговой службы

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

ОБ ОТКАЗЕ В УДОВЛЕТВОРЕНИИ ХОДАТАЙСТВА

ГРАЖДАНКИ МУРТАЗИНОЙ ЛИЛИИ ДМИТРИЕВНЫ ОБ ОФИЦИАЛЬНОМ

РАЗЪЯСНЕНИИ ОПРЕДЕЛЕНИЯ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, М.И. Клеандрова, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева,

рассмотрев по требованию гражданки Л.Д. Муртазиной вопрос о возможности принятия ее ходатайства к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Конституционный Суд Российской Федерации Определением от 8 февраля 2007 года N 257-О-П , принятым по жалобе гражданки Л.Д. Муртазиной на нарушение ее конституционных прав частями второй и пятой статьи 50 УПК Российской Федерации, дав конституционно-правовое истолкование содержащихся в данной статье положений, признал эту жалобу не подлежащей дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации на том основании, что для разрешения поставленных заявительницей вопросов не требуется вынесение предусмотренного статьей 71 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" итогового решения в виде постановления.

Обращаясь в Конституционный Суд Российской Федерации с ходатайством о разъяснении названного Определения, Л.Д. Муртазина просит ответить на следующие вопросы:

являются ли сформулированные Конституционным Судом Российской Федерации в этом Определении правовые позиции основанием для обеспечения ее бесплатной, без последующего взыскания процессуальных издержек, помощью адвоката (защитника) для подготовки кассационной и надзорной жалоб и представления ее интересов в заседаниях судов кассационной и надзорной инстанций;

вправе ли она привлекать по доверенности для оказания помощи в составлении надзорной жалобы лиц, не являющихся адвокатами;

какой суд должен решать вопрос об обеспечении ее помощью адвоката (защитника) для подготовки кассационной жалобы и участия в судебном заседании суда кассационной инстанции?

2. По смыслу статьи 83 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", официальное разъяснение решения Конституционного Суда Российской Федерации дается им в пределах содержания разъясняемого решения и не должно являться простым его воспроизведением; ходатайство о даче официального разъяснения не может быть удовлетворено, если поставленные в нем вопросы не требуют какого-либо дополнительного истолкования решения по существу или же предполагают необходимость формулирования новых правовых позиций.

Между тем поставленные в ходатайстве Л.Д. Муртазиной вопросы, касающиеся механизма реализации Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 8 февраля 2007 года N 257-О-П , получили свое разрешение в пунктах 3 и 4 мотивировочной части данного Определения.

2.1. Конституционный Суд Российской Федерации признал, что право обвиняемого пользоваться помощью адвоката (защитника) не ограничивается отдельными стадиями уголовного судопроизводства и не может быть поставлено в зависимость от усмотрения должностного лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело. При наличии обстоятельств, указанных в уголовно-процессуальном законе, в том числе когда участие в уголовном судопроизводстве защитника было признано обязательным, несмотря на отказ от него обвиняемого, или в случае имущественной несостоятельности обвиняемого, юридическая помощь оказывается бесплатно.

Определение же нормативных критериев имущественной несостоятельности лица как основания для освобождения его от уплаты судебных издержек, в том числе от оплаты труда адвоката, равно как и установление факта такой несостоятельности обвиняемого в конкретном случае в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации не входят, а относятся к ведению соответственно федерального законодателя или судов общей юрисдикции.

2.2. Конституционный Суд Российской Федерации указал, что положения статьи 50 УПК Российской Федерации в единстве с положениями статей 16, 47, 51, частей второй и шестой статьи 407 УПК Российской Федерации, гарантируя реализацию закрепленных в статьях 45, 46 (часть 1) и 48 Конституции Российской Федерации прав, не исключают обязанность суда обеспечить гражданину право на участие в заседании суда надзорной инстанции в случае возбуждения надзорного производства выбранного им либо назначенного по его просьбе защитника, а сам по себе переход от одной процессуальной стадии к другой не может влечь за собой ограничение права на защиту.

Это, однако, не предполагает обязанность суда обеспечить осужденному бесплатную помощь защитника для подготовки надзорной жалобы, а также для участия в предварительной процедуре рассмотрения надзорных жалоб или представлений (статья 406 УПК Российской Федерации).

Вместе с тем, как подчеркнул Конституционный Суд Российской Федерации, в такой ситуации осужденный не лишается права в соответствии с частью восьмой статьи 12 УИК Российской Федерации самостоятельно обращаться за юридической помощью в написании надзорной жалобы по уголовному делу в соответствующее адвокатское образование либо к иным лицам, управомоченным на оказание такой помощи. Это предполагает предоставление лицу, которому осужденный доверяет подготовку надзорной жалобы, возможности совершать необходимые для этого действия, в том числе знакомиться с материалами уголовного дела. Отказ суда в допуске действующего по доверенности представителя осужденного к материалам уголовного дела или же отказ в принятии поданной им от имени доверителя надзорной жалобы должен быть обоснован ссылками на конкретные фактические обстоятельства, препятствующие данному лицу участвовать в производстве по уголовному делу.

2.3. Поставленный в ходатайстве Л.Д. Муртазиной вопрос о том, какой именно суд должен принимать решение об обеспечении ее защитником по назначению для написания кассационной жалобы и участия в заседании суда кассационной инстанции, Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 8 февраля 2007 года N 257-О-П не решался.

Данный вопрос подлежит разрешению в рамках уголовного судопроизводства самими судами общей юрисдикции, исходя, по смыслу закона, из того, в каком именно суде на момент поступления ходатайства обвиняемого о предоставлении ему помощи адвоката или о допуске иного лица в качестве защитника находятся материалы уголовного дела и какой суд уполномочен на соответствующем этапе судопроизводства совершать действия и принимать решения, связанные с обжалованием и пересмотром приговора.

2.4. Поскольку, таким образом, для разрешения вопросов, поставленных в ходатайстве Л.Д. Муртазиной, дополнительного разъяснения Определения от 8 февраля 2007 года N 257-О-П не требуется, данное ходатайство не подлежит удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью первой статьи 79 и статьей 83 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в удовлетворении ходатайства Муртазиной Лилии Дмитриевны об официальном разъяснении Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 8 февраля 2007 года N 257-О-П.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данному ходатайству окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации

В.Д.ЗОРЬКИН

Судья-секретарь

Конституционного Суда

Российской Федерации

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей М.В. Баглая, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева,

Заслушав в пленарном заседании заключение судьи Б.С. Эбзеева, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина С.П. Кузина,

Установил:

1. Чертановский районный суд города Москвы Постановлением от 19 июня 2003 года оставил без удовлетворения жалобу гражданина С.П. Кузина на постановление Чертановского межрайонного прокурора города Москвы об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении судьи этого суда; Постановлением Московского городского суда от 4 ноября 2003 года в рассмотрении надзорной жалобы С.П. Кузина на данное решение было отказано.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации С.П. Кузин оспаривает конституционность части первой статьи 125 УПК Российской Федерации, предусматривающей возможность обжалования постановлений дознавателя, следователя, прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела только в районный суд по месту производства предварительного расследования (что послужило основанием для отклонения Московским городским судом надзорной жалобы С.П. Кузина). Кроме того, он просит проверить конституционность части первой статьи 402 УПК Российской Федерации, согласно которой право принесения надзорной жалобы предоставлено лишь указанным в данной норме участникам процесса (как посчитал Московский городской суд, С.П. Кузин к числу таких участников не относится).

По мнению заявителя, названными нормами уголовно-процессуального закона было нарушено его конституционное право на судебную защиту, а также права, гарантированные 17 (части 1 и 2), 19 (части 1 и 2), 21, (часть 1), (часть 1), (часть 1), (часть 1), и Конституции Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях указывал на недопустимость ограничения права на судебное обжалование действий и решений, затрагивающих права и законные интересы граждан, лишь на том лишь основании, что эти граждане не были признаны в установленном законом порядке участниками производства по уголовному делу, поскольку обеспечение гарантируемых Конституцией Российской Федерации прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве должно вытекать из фактического положения этого лица как нуждающегося в обеспечении соответствующего права (Постановления от 23 марта 1999 года по делу о проверке конституционности положений статей 133, 218 и 220 УПК РСФСР, от 27 июня 2000 года по делу о проверке конституционности положений статей 47 и 51 УПК РСФСР).

Кроме того, в Определении от 22 января 2004 года N 119-О по жалобе гражданки Л.М. Семеновой на нарушение ее конституционных прав частью четвертой статьи 354 УПК Российской Федерации Конституционный Суд Российской Федерации подчеркнул, что в соответствии со и УПК Российской Федерации действия (бездействие) и решения органов дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда могут быть обжалованы как участниками уголовного судопроизводства, так и иными лицами в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы, поскольку указанные нормы, носящие общий характер, не содержат каких бы то ни было предписаний, позволяющих ограничивать возможности лиц, чьи права и законные интересы оказались непосредственно затронутыми конкретными судебными решениями, по обжалованию этих решений в вышестоящие судебные инстанции.

Названные решения Конституционного Суда Российской Федерации сохраняют свою силу и в полной мере распространяются на правоотношения, возникающие в связи с правом лица на обжалование в надзорном порядке судебных решений, принятых по результатам проверки законности и обоснованности процессуальных актов органа дознания, дознавателя, следователя и прокурора, если его права и законные интересы оказались непосредственно ими затронутыми.

Исходя из этого содержащееся в статье 125 УПК Российской Федерации предписание обжаловать постановления дознавателя, следователя, прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела в районный суд по месту производства предварительного расследования не может быть расценено как исключающее возможность проверки законности и обоснованности этих актов независимым и беспристрастным судом; положения данной статьи не препятствуют действию норм уголовно-процессуального закона, предусматривающих основания для отстранения судьи от участия в рассмотрении дела в связи с возможной заинтересованностью в его исходе, а также наделяющих участников уголовного судопроизводства правом заявить отвод как судье, так и всему составу суда, и обжаловать принятое в связи с этим решение в вышестоящий суд.

Часть первая статьи 402 УПК Российской Федерации, подлежащая применению во взаимосвязи с соответствующими нормами Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в их конституционно-правовым смысле, выявленном Конституционным Судом Российской Федерации в ранее принятых решениях, не может рассматриваться как воспрепятствовавшая заявителю обжаловать в надзорном порядке решения суда, затрагивающее его права, и, следовательно, также не противоречит указанным в его жалобе положениям Конституции Российской Федерации.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 2 и части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

Определил:

1. Часть первая статьи 125 и часть первая статьи 402 УПК Российской Федерации в их конституционно-правовом истолковании, вытекающем из сохраняющих свою силу решений Конституционного Суда Российской Федерации, не могут рассматриваться как исключающие право участника уголовного судопроизводства требовать рассмотрения дела законным составом суда и обжаловать принятое судом решение, если оно затрагивает его права и законные интересы.

2. В силу статьи 6 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" выявленный в настоящем Определении конституционно-правовой смысл части первой статьи 125 и части первой статьи 402 УПК Российской Федерации является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике.

2. Признать жалобу гражданина Кузина Сергея Петровича не подлежащей дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для разрешения поставленного в ней вопроса не требуется вынесения предусмотренного статьей 71 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" итогового решения в виде постановления.

3. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации

В.Д.ЗОРЬКИН

Судья-секретарь

Конституционного Суда

Российской Федерации

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНКИ

НЕБЕРТ ВЕРЫ ИВАНОВНЫ НА НАРУШЕНИЕ

ЕЕ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ СТАТЬЕЙ 1117

ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев по требованию гражданки В.И. Неберт вопрос о возможности принятия ее жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Решением районного суда, оставленным без изменения судами вышестоящих инстанций, гражданке В.И. Неберт было отказано в иске о признании ответчицы недостойным наследником в связи с отсутствием для этого предусмотренных законом оснований.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации В.И. Неберт оспаривает конституционность статьи 1117 ГК Российской Федерации и просит проверить по существу принятое по делу с ее участием решение суда первой инстанции.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Доводы, приведенные заявительницей в обоснование своей позиции, свидетельствуют о том, что нарушение своих прав она связывает не с содержанием статьи 1117 ГК Российской Федерации, положения которой, как служащие реализации предписаний статей 17 (часть 3), 35, 46 и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 22 марта 2011 года N 343-О-О, от 17 ноября 2011 года N 1502-О-О и др.), сами по себе не могут расцениваться как нарушающие ее конституционные права, а с принятыми по конкретному делу судебными постановлениями, с которыми она выражает несогласие. Проверка же законности и обоснованности судебных постановлений к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не относится.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Неберт Веры Ивановны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации

Данное разъяснение является обязательным неотъемлемым приложением к кассационной жалобе

В Президиум Белгородского областного суда
Белгород, Гражданский пр-т д. 49

Геллерштейн М.И. – заявитель
Белгород

Специальное разъяснение закона прямого действия определения КС РФ № 42 – О от 25.01.2005 г.

О требованиях к форме и содержанию ответов судьи на процессуальные обращения граждан в форме заявления, ходатайства, жалобы и т.п.;
О признаках законного, обоснованного и мотивированного решения в смысле ст. 195 ГПК РФ.

Из Определения Конституционного Суда РФ от 25 января 2005 г. N 42-О впервые выводится определение понятия «мотивированное решение» в смысле ст. 195 ГПК РФ (по аналогии) – отметим сразу, что неопровержение доводов заявления, обращения, ходатайства - это основание для отмены решения.
При разъяснении определения КС РФ № 42- О от 25.01. 2005 г. применена аналогия права.
Одним из принципов гражданского судопроизводства является установленный ст. 195 ГПК РФ принцип законности, согласно которому, в частности, «решение суда должно быть законным и обоснованным».
Конституционно-правовой смысл положений статей ГПК РФ, устанавливающих требования к форме и содержанию ответов судей по процессуальным обращениям граждан, раскрыт Конституционным Судом в Определении от 25.01.05 г. № 42-О (далее - Определение № 42).
Из Определения Конституционного Суда № 42 видно:
Положения ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции, положения ст. ст. 123, 124, 125, 388, 408 (ч.3) в
единстве со ст. 195 ГПК РФ, в их конституционно-правовом толковании, данном Конституционным Судом, гарантируют гражданину не только право подать обращение, но и право получить на обращение адекватный ответ: гарантируют право получить на обращение, заявление, ходатайство законное, обоснованное и мотивированное
процессуальное решение должностного лица, суда.
Если ответ суда, должностного лица неадекватен - то есть, если по обращению не принято процессуальное
решение или принято незаконное, необоснованное или немотивированное процессуальное решение, - то нарушаются конституционные права гражданина, установленные ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции (п.2 абз.5 Определения № 42). В частности, нарушается конституционное право на судебную защиту, установленное ст. 46 (ч.1) Конституции.
То есть право получить законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение суда – это есть обязательный элемент права на судебную защиту, установленного ст. 46 Конституции.
Иное конституционно-правовое толкование Конституционным Судом указанных положений федерального закона превратит в насмешку конституционные права граждан, установленные ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции, и конституционные обязанности должностных лиц, судов, установленные ст.2 Конституции («Признание, соблюдение и защита прав
и свобод человека и гражданина - обязанность государства»). Ибо позволит судам, не удовлетворяя законные требования
обращений, заявлений, ходатайств граждан, давать неадекватные, абсурдные, унижающее достоинство личности ответы.
Указанные положения федерального закона, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом, устанавливают требования к форме и содержанию ответа, устанавливают следующие критерии адекватности,
законности ответа, обязательные признаки законного, обоснованного и мотивированного решения должностного лица, суда.
1) Гражданин имеет «право получить на … заявление, обращение, ходатайство адекватный ответ. Применительно к гражданскому судопроизводству это означает необходимость принятия по заявлению, обращению, ходатайству предусмотренного законом процессуального решения, которое должно быть законным, обоснованным и мотивированным» (п.2 абз.5 Определения № 42).
По заявлениям, обращениям, ходатайствам граждан предусмотрено принятие судами процессуальных решений, именуемых определениями. Эти процессуальные решения являются резолютивной частью процессуальных документов именуемых соответственно «Определение».
Следовательно, гражданин имеет право получить на заявление, обращение, ходатайство ответ в документальной форме процессуального документа «Определения», процессуальное решение, которое должно быть законным, обоснованным и мотивированным.
Это требование к форме решения, к форме документа, в котором принимается решение, устанавливает: первый критерий адекватности, законности ответа - обязательный признак законного решения.
Конституционный Суд указал: «…прокурор, а также следователь, дознаватель... должны подчиняться предусмотренному УПК РФ порядку уголовного судопроизводства (ч.2 ст.1),.. они обязаны … принимать решения в соответствии с требованиями законности, обоснованности и мотивированности (ст. 7). … Каких-либо положений, допускающих освобождение прокурора, следователя, дознавателя от выполнения этих обязанностей, УПК РФ … не содержит» (п.3 абз.3 Постановления от 29.06.04 г. № 13-П).
Иное конституционно-правовое толкование требований федерального закона к форме решений, к форме документа, в котором принимается решение, позволяет судам принимать решения в документальной форме «письма», и, как следствие, позволяет игнорировать требования федерального закона о законности, обоснованности и мотивированности решений. То есть позволяет принимать по законным требованиям заявлений, обращений, ходатайств граждан отказные решения без их обоснования или с абсурдным обоснованием, и, как следствие, конституционные права граждан, установленные ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции, и конституционные обязанности должностных лиц и судов, установленные ст. 2 Конституции, превращаются в насмешку. (Часто используется следующая уловка. Поскольку документ «письмо», в отличие от процессуального документа «определения», может не содержать и, как правило, не содержит обоснования решения, то должностное лицо, не желая удовлетворять законные требования обращения гражданина, не принимает процессуальное решение в форме резолютивной части процессуального документа «обращения», а принимает отказное решение в документальной форме «письма», и как следствие, отказное решение
вообще не обосновывается).
Примечание. Нельзя смешивать несовместимые, несравнимые понятия, обозначаемые одним и тем же словом «определение»: «определение» - процессуальный документ; «определение» - процессуальное решение, которое содержится в резолютивной части процессуального документа «определения». Эти понятия находятся в отношении целое и часть.
Недобросовестные судьи стараются смешать, отождествить эти понятия.
2) Указанные положения Конституции, ГПК РФ требуют от судов «обязательность фактического и правового обоснования принимаемых ими решений» (п.2 абз.2 Определения № 42). Отказные процессуальные документы «Определения» должны содержать «фактические и правовые мотивы (основания) отказа в удовлетворении заявленных требований» (п.2 абз.3 Определения № 42); «мотивировка (обоснование)решения … во всяком случае должна основываться … на нормах материального и процессуального права» (п.2 абз.3 Определения № 42).
То есть отказные процессуальные документы «Определения» должностных лиц, судов по заявлениям, обращениям, жалобам граждан на ответы нижестоящих должностных лиц, судов должны содержать (1) достоверные законоположения, с указанием на конкретные статьи конкретного закона (правовые основания) и (2) предусмотренные в этих законоположениях обстоятельства, установленные должностным лицом, судом как факты (фактические основания), из которых с логической необходимостью следует вывод-тезис: обжалуемое решение – это законное, обоснованное и мотивированное решение. Это требование к содержанию отказных процессуальных документов «Определений» устанавливает: второй критерий адекватности, законности ответа; обязательный признак законного и обоснованного отказного решения.
Иное конституционно-правовое толкование требований вышеуказанных статей Конституции, ГПК РФ к содержанию «Определений» позволяет судам на законные требования обращений граждан составлять отказные процессуальные документы «Определения» без мотивировочной (обосновательной) части или с абсурдным содержанием мотивировочной части, то есть
позволяет должностным лицам и судам принимать незаконные, необоснованные отказные решения, и как следствие,
конституционные права граждан, установленные ст. ст. 33, 46 (ч.1-2), 45 (ч.2), 21 (ч.1) Конституции, и конституционные обязанности должностных лиц, судов, установленные ст.2 Конституции, превращаются в насмешку. Кроме того, это запрещено и судебным актом ЕСПЧ.
Замечание. Очевидно, что в Определении № 42 термины «основания», «обоснование», «обоснованный довод», «обоснованное решение» соответствуют понятиям в «Теории доказательства (обоснования) и опровержения».
3) Процессуальные решения должностных лиц, судов по обращениям граждан «должны быть законными, обоснованными и мотивированными». Общеизвестно, понятие «обоснованное решение» и понятие «мотивированное решение» – это несовместимые понятия. В ГПК РФ (а также в юридической литературе) нет определений (ни в каком виде) понятий «обоснованное решение», «мотивированное решение»; не указаны признаки обоснованного решения, мотивированного решения.
Это дает возможность недобросовестным судьям обозвать решение, обоснование которого явно абсурдно, законным, обоснованным
и мотивированным решением.
Однако в Определении № 42 Конституционный Суд указал признаки обоснованного решения (см. выше подпункт 2), которые соответствуют понятию «обоснованное решение» в «Теории доказательства (обоснования) и опровержения». И, самое главное, он указал признак мотивированного отказного решения: « решения могут быть вынесены только после … опровержения доводов,
выдвигаемых … в жалобах …» (п.2 абз.3 Определения № 42). В отказном процессуальном документе «Определении» должны быть указаны «… конкретные, достаточные с точки зрения принципа разумности, основания (мотивы), по которым… (все) доводы
отвергаются …»
(п.1 абз.1 резолютивной части Определения № 42) - это требование к содержанию процессуальных документов «Определений» устанавливает: третий критерий адекватности, законности ответа; обязательный признак мотивированного отказного решения.
Из контекста Определения № 42 видно, что требование опровергнуть в отказном ответе все доводы означает опровергнуть в отдельности каждый довод. Такое понимание соответствует также «Теории доказательства и опровержения», согласно которой достоверный вывод «все доводы жалобы необоснованны (несостоятельны)» может быть получен только в результате полного индуктивного умозаключения, то есть путем опровержения в отдельности каждого довода-вывода обращения.
Итак, отказное решение является мотивированным, если отказной процессуальный документ «Определение» содержит опровержение в отдельности каждого довода обращения.
«..не опровергнутые же доводы … могут толковаться только в пользу (лица, подавшего жалобу) ….» (п.2 абз.3 Определения № 42) – это означает, что если довод-вывод не опровергнут, то довод-вывод обращения должен считаться обоснованным (истинным).
Конституционный Суд в Определении № 42 указал на конституционное право граждан спорить с судами. Иное конституционно-правовое толкование Конституционным Судом требований к содержанию отказных «Определений» превратит конституционное право граждан спорить с судами в насмешку: приводить в обращениях доводы, опровергающие выводы-суждения должностных лиц, судов, то есть спорить с ними, было бы бессмысленно, ибо доводы отвергались бы без опровержения, т.е. так, как оно сегодня и происходит.
Порядок опровержения выводов-доводов устанавливается «Теорией доказательства и опровержения», согласно которой опровергнуть вывод-довод значит доказать его необоснованность или ложность. То есть доказать необоснованность или ложность хотя бы одного из аргументов, которыми обосновывается вывод-довод, или доказать, что из аргументов, которыми обосновывается вывод-довод, не следует с логической необходимостью вывод-довод. Если же для обоснования довода не приводятся никакие аргументы, а поэтому довод нельзя назвать выводом, то довод опровергается
указанием на его очевидную голословность, необоснованность.
Примечание: В Определении № 42 термин «довод» тождественен термину «вывод», но не является синонимом термина «аргумент». Ибо аргументы, которыми обосновывается довод-вывод, могут быть истинными, а поэтому не могут опровергнуты, и не должны опровергаться. При этом в отказном ответе каждый довод - вывод должен опровергнут; например, путем указания на то, что хотя аргументы истинны, но из них не следует с логической необходимостью вывод-довод, а, следовательно, довод-вывод необоснован.
«Принцип разумности», на который указал Конституционный Суд в Определении № 42, предполагает, что должностные лица, суды в отказных «Определениях» при обосновании
своих выводов-суждений, а также при опровержении выводов-доводов обращения обязаны
соблюдать требования «Теории доказательства (обоснования) и опровержения», и требования правил формальной логики, в частности. Ибо только при соблюдении требований законов и «Теории доказательства (обоснования) и опровержения», требований законов и правил формальной логики выводы-суждения могут быть обоснованными (достоверными). (Если даже всего один вывод-суждение суда необоснован, а значит недостоверен, то, и преступник может оказаться на свободе, а безвинный - в тюрьме.
В Определении № 42 Конституционный Суд указал на конституционное право граждан
спорить с должностными лицами, судами, а также указал: «…решения могут быть вынесены только после … опровержения доводов, выдвигаемых … в жалобах …», «…не
опровергнутые же доводы … могут толковаться только в пользу (лица, подавшего жалобу)...
Отказ от … оценки обоснованности доводов … в жалобах … на решения судов (должностных лиц)… создает преимущества для стороны (решение, которой оспаривается) …» (см. выше п.2 абз.3 Определ. № 42).
«… отказ от … оценки обоснованности доводов … в жалобах … на судебные решения (решения должностных лиц) … создает преимущество для стороны (решение, которой обжалуется)… Это не согласуется с конституционными принципами состязательного правосудия, включая строгое разграничение функций …(сторон) и суда, обеспечивающее … беспристрастное рассмотрение и разрешение дела» (п.3 абз.2 Определения КС РФ от 08.07.04 г. № 237).
Из изложенного следует, что бездействие суда, должностного лица по исполнению требований федерального закона, в их конституционно-правовом толковании Конституционным Судом в Определении № 42, а именно, отказ суда от оценки, от опровержения в процессуальном документе доводов заявления, обращения, жалобы гражданина, то есть бездействие, которое «создает преимущество для стороны», ответ которой оспаривается, - это есть признак пристрастности суда, должностного лица в споре.
Вышеуказанные должностные лица любой инстанции, суды, в том числе надзорные судьи и председатели судов всех инстанций, по заявлениям, обращениям, жалобам граждан на ответы, решения нижестоящих должностных лиц, судов обязаны принимать процессуальные решения в форме резолютивной части процессуальных документов «Определений». Эти процессуальные документы должны содержать мотивировочную и резолютивную части. Мотивировочная часть отказных процессуального документов должна содержать: а) доказательство (обоснование) тезиса
«обжалуемое решение – это законное, обоснованное и мотивированное решение»; б) опровержение в отдельности каждого довода жалобы.