Банкротство лизингополучателя: опасная тенденция суда. Что будет, если лизингодатель обанкротится

Экономическое тождество лизинга и кредитования объясняет также наличие довольно крупного авансового платежа в договорах лизинга, который по своим размерам значительно превышает остальные платежи. В виде авансового платежа имеет место стимулирование кредитором заемщика к вложению части собственных средств в приобретаемый для заемщика предмет. Точно так же происходит в банковской сфере, в которой банк, за редкими исключениями, не выдает кредит в размере 100% стоимости вещи, которую хочет приобрести заемщик на кредитные средства, а только 7080% от нее.

Сходство лизинга и кредитования под залог обостряет проблему фактически неравной правовой защиты, которую имеет кредитор в данных конструкциях. Если в конструкции кредитования кредитор имеет положение залогодержателя (ослабленное по сравнению с положением собственника), то в конструкции лизинга кредитор (лизингодатель) собственник. Что это означает в случае банкротства?

Во-первых, при банкротстве должника предмет обеспечения включается в его конкурсную массу при займе под залог и не включается при лизинге. Это означает, что лизингодатель не делится с прочими кредиторами 20 или 30% от продажной цены предмета лизинга, сама эта продажа производится вне рамок дела о банкротстве, поскольку лизингодатель может потребовать выдачи имущества из конкурсной массы как его собственник. Наконец, лизингодатель получает за счет этого имущества преимущественно перед другими кредиторами не только основной долг, но и суммы любых санкций (при займе под залог ситуация складывается иначе согласно разъяснениям ВАС РФ в постановлении от 23.07.2009 № 58).

Во-вторых, при банкротстве кредитора в первом случае (при займе) в его конкурсную массу входят права требования к должнику, а не сам предмет обеспечения, именно они продаются с торгов, но стоят при этом дорого, потому что они обеспечены залогом. При банкротстве лизингодателя, напротив, остающийся во владении лизингополучателя предмет лизинга входит в конкурсную массу и, следовательно, конкурсный управляющий лизингодателя всеми правдами и неправдами стремится к тому, чтобы забрать его у лизингополучателя и продать с торгов. При этом возможные убытки лизингополучателя и требования к конкурсной массе конкурсного управляющего не смущают: чем больше будет собрана конкурсная масса, тем более высокое вознаграждение получит управляющий, а кому именно будут распределены деньги из ее состава, для него не так важно.

Чаще всего при лизинге банкротство лизингодателя приводило к следующим затруднениям для лизингополучателя. После внесения всех повременных платежей лизингополучатель стремился заплатить выкупную цену и получить право собственности на предмет лизинга. Однако часто согласно условиям договоров лизинга для этого требовалось либо подписать акт приема-передачи выкупленного имущества, либо даже заключить договор купли-продажи. Ни на то, ни на другое конкурсный управляющий не давал своего согласия, и ситуация для лизингополучателя становилась патовой.

Из двух описанных выше ситуаций банкротства должника и кредитора ВАС РФ предложил решение только для второй банкротства лизингодателя. И это решение не формальное, а по существу приравнивающее режим лизинга к режиму кредита. Приобретение лизингодателем права собственности на предмет лизинга служит для него обеспечением обязательств лизингополучателя по уплате установленных договором платежей, а также гарантией возврата вложенного. По смыслу ст. 329 ГК РФ упомянутое обеспечение прекращается при внесении лизингополучателем всех договорных платежей, в том числе в случаях, когда лизингодатель находится в процессе банкротства либо он уклоняется от оформления передаточного акта, договора купли-продажи и прочих документов (п. 2 Постановления № 17).

Отсутствие решения в постановлении Пленума первой ситуации банкротства лизингополучателя не означает, что суды не могут применять мотивировку изложенного выше подхода, а именно признание собственности лизингодателя всего лишь обеспечительной конструкцией. Отсюда остается один шаг до того, чтобы признать, что эта собственность может быть ограничена таким образом, чтобы включать предмет лизинга в конкурсную массу лизингополучателя по аналогии с предметом залога при банкротстве залогодателя2. Надеемся, что судебная практика его сделает в обозримом будущем.

Судебная практика уже приравняла лизинг к кредиту при банкротстве и в ином отношении. Требования о лизинговых платежах за периоды, пока идет дело о банкротстве лизингополучателя, более не признаются текущими. Они были бы таковыми, если бы лизинг был разновидностью аренды. Однако поскольку господствующим является кредитное понимание лизинга, на эти платежи смотрят как на возмещение суммы кредита и процентов. Понятно, что ни сумму долга, ни проценты как текущие платежи при банкротстве должника займодавец получить не может. Соответствующее разъяснение по поводу периодических выплат и сальдо взаимных обязательств по договору лизинга попало в п. 3 постановления Пленума ВАС РФ от 06.06.2014 № 37 О внесении изменений в постановления Пленума Высшего арбитражного суда Российской Федерации по вопросам, связанным с текущими платежами.

При банкротстве компании всегда выстраивается очередь из тех, кто хочет получить обратно причитающиеся им деньги и другие материальные ценности. Среди таких кредиторов встречаются и лизингодатели. Они отмечают, что банкротство клиентов сегодня случается нечасто, во всяком случае, не так часто, как во время кризиса 2008 г.

Вернуть в полном объеме

Как известно, лизинг - это разновидность аренды. Поэтому имущество находится у лизингополучателя во временном владении и пользовании. Право собственности до полной выплаты лизинговых платежей к арендатору не переходит.

По закону имущество, взятое в лизинг, не может раствориться в конкурсной массе лизингодателя. "Оно должно быть либо возвращено лизингодателю, либо лизингополучатель должен его выкупить, в случае если дело не доходит до ликвидации компании", - объясняет Александр Рябцев, заместитель директора по коммерции . Решение о выкупе имущества чаще всего принимается, если его рыночная стоимость больше остатка задолженности.

Если имущество возвращается лизинговой компани, то затем оно либо передается новому лизингополучателю, либо продается на рынке. Чаще всего решить вопрос возврата удается до начала процедуры банкротства. "Обычно проблемы у клиента начинаются раньше объявления его банкротом. Когда он перестает платить за аренду, это сигнал для лизинговой компании, что надо действовать, расторгать договор лизинга", - рассказывает начальник кредитного отдела лизинговой компании Антон Малышев.

Расторгнуть договор лизинга может и сам банкрот, так как арбитражный управляющий может посчитать невыгодным продолжать платить за приобретенное в лизинг оборудование. Также может использоваться договор цессии - по нему лизингополучатель уступает право аренды новому клиенту лизингодателя.

Игра не по правилам

Но не всегда компании–банкроты охотно расстаются с имуществом. Сергей Костанда, заместитель генерального директора по правовым вопросам ООО "ДСИ" (входит в ), говорит, что "увод" имущества в такой ситуации лизингополучателем относится к криминальным действиям. "Известны случаи, когда арбитражные управляющие тем или иным образом реализовывали лизинговое имущество, - рассказывает юрист компании Владислав Шестаков. - Но в таком случае лизингодатель может обратиться с заявлением о возмещении убытков". Отметим, что такое требование будет текущим и удовлетворяться перед реестровыми. В "Интерлизинге" рассказывают, что бывали ситуации, когда конкурсный управляющий включал имущество в конкурсную массу, особенно по сделкам, где предмет лизинга зарегистрирован в госорганах на имя лизингополучателя. "Были ситуации, когда лизингополучатель закладывал имущество в банк, выдавая его за собственное основное средство, - комментирует Александр Рябцев. - В этом случае имущество попадало в конкурсную массу как предмет залога". Все подобные ситуации, говорят в компании, разрешались в суде.

Иногда банкрот вроде и не против вернуть имущество, но возникает проблема с тем, как его забрать.

Так, Владислав Шестаков приводит в пример противостояние компаний "Элитстрой" и , где лизингодатель пытался добиться возврата имущества, смонтированного в торговых комплексах и аквапарке. Ключевым вопросом судебных процессов стало выяснение возможности демонтажа лизингового имущества. В тех случаях, когда была установлена невозможность этого, в исках отказали. В то же время суды сочли, что, например, лифты вполне можно демонтировать. Получилось, что отдельное лизинговое имущество стало неотделимой частью зданий. Да и вообще странно, говорят эксперты, что такое имущество передавалось в лизинг.

В порядке очереди

Помимо имущества лизинговые компании стремятся вернуть не уплаченные до расторжения договора лизинговые платежи.

"Задолженность, накопившаяся до признания клиента банкротом, возвращается в третьей очереди, после налогов и заработной платы", - поясняет Владимир Добровольский, директор по развитию бизнеса ГТЛК. "Это обычная кредиторская задолженность лизингополучателя", - соглашается Антон Малышев.

Долги, образующиеся после принятия заявления о банкротстве, являются текущими платежами, то есть относятся к первой очереди. Они погашаются или с текущей деятельности компании, что происходит крайне редко, или при продаже имущества. "Самый большой риск для лизингодателя в том, что задолженность могут не вернуть", - резюмирует Владимир Добровольский.

Выделите фрагмент с текстом ошибки и нажмите Ctrl+Enter

Именем Российской Федерации

Р Е Ш Е Н И Е

Резолютивная часть объявлена 17.03.2016г.

Дата изготовления решения в полном объеме 18.03.2016г.

Арбитражный суд г. Москвы

в составе судьи Моисеевой Ю.Б.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Горбуновым Ю.В.,

с использованием средств аудиозаписи,

рассмотрел в открытом судебном заседании дело по иску

ООО «ФАЙВ СТАРС»

к ООО «РАФ-Лизинг»

3-и лица: АО «ГЛОБЭКСБАНК», ПАО «БАНК ВТБ»

о признании права собственности

В судебное заседание явились:

От истца: Коломийцева Л.М. по доверенности № Л-1/16 от 11.01.2016г.

От ответчика: Оришко А.В. по доверенности от 11.01.2016г.

От третьего лица АО «ГЛОБЭКСБАНК»: Царенкова И.Н. по доверенности № 242 от 31.12.2014г

От третьего лица ПАО «БАНК ВТБ»: Гданский Т.Н. по доверенности от 25.08.2015г., Ксенофонтов А.В. по доверенности от 25.12.2015г

УСТАНОВИЛ:

Иск заявлен о признании права собственности ООО «ФАЙВ СТАРС» на транспортные средства.

Истец иск поддержал.

Ответчик против удовлетворения иска возражает.

Суд, рассмотрев материалы дела, оценив представленные доказательства, заслушав представителей истца, ответчика, третьих лиц, пришел к следующим выводам.

Как установлено судом, 29 ноября 2013 года между ООО «ФАЙВ СТАРС» (лизингополучатель) и ООО РАФ-Лизинг» (лизингодатель) заключен Договор финансовой аренды (лизинга) № 1Л53799-22Ф(77).

Согласно п. 1 Договора финансовой аренды (лизинга) № ДЛ53799-22Ф(77), :изингодатель обязуется приобрести в собственность имущество (легковой автомобиль MITSUBISHI OUTLANDER - предмет лизинга) и предоставить его лизингополучателю во временное владение и пользование, а лизингополучатель?6язуется надлежащим образом принять предмет лизинга и оплачивать лизингодателю лизинговые платежи.

В соответствии с п. 4.6 Договора финансовой аренды (лизинга) № ДЛ53799-22Ф(77), переход права собственности на предмет лизинга определяется условиями Приложения № 1 Договора финансовой аренды (лизинга) № ДЛ53799-22Ф(77).

В соответствии с п. 4 Приложения № 1 Договора финансовой аренды (лизинга) № ДЛ53799-22Ф(77), переход права собственности на предмет лизинга к лизингополучателю осуществляется по окончании срока лизинга и после оплаты лизинговых платежей.

В соответствии с п. 5 Приложения № 2 Договора финансовой аренды (лизинга) № ДЛ53799-22Ф(77), выкупная цена предмета лизинга составляет 530 428, 34 рублей, в том числе НДС 18%: 80 192, 80 рубля, из них платежи в счет выкупа в размере 493 881 рубль 14 копеек, в том числе НДС 18%: 75 337,8 рублей, зафиксированные в графике лизинговых платежей являются авансовыми и зачитываются в счет оплаты выкупной цены Предмета лизинга.

Истец, ссылаясь на то, что исполнил надлежащим образом договор лизинга, оплатив по договору все лизинговые платежи, что подтверждается представленными в материалы дела платежными поручениями и актом сверки взаимных расчетов, подписанных сторонами, просит признать право собственности на предмет лизинга.

Суд считает так же не состоятельным довод ответчика о том, что право собственности не может быть признано на предмет лизинга, который находится в залоге.

Как разъяснено в п. 25 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 № 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о залоге" исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости (п. 2 ст. Гражданского кодекса Российской Федерации), не может быть обращено взыскание на заложенное движимое имущество, возмездно приобретенное у залогодателя лицом, которое не знало и не должно было знать о том, что приобретаемое им имущество является предметом залога.

Аналогичная позиция выражена ВАС РФ в определении от 29.09.2011 N ВАС-12768/11.

Как видно из материалов дела спорное транспортное средство передано лизингодателем в залог АО «ГЛОБЭКСБАНК» по договору № 1-50-ЗДИ-1/14 от 22.05.2015г., заключенному с целью обеспечения обязательств ответчика по заключенному с АО «ГЛОБЭКСБАНК» договору кредитной линии от 29.05.2014г. №1-50-НКЛ/14, то есть после заключения договора лизинга с правом выкупа лизингового имущества, о чем залогодержателю было известно.

Особенность договора выкупного лизинга состоит в том, что имущественный интерес лизингодателя заключается в размещении и последующем возврате с прибылью денежных средств. Приобретение лизингодателем права собственности на предмет лизинга служит для него средством достижения этой цели и гарантией возврата вложенного, в связи с чем упомянутое право носит временный характер и подлежит прекращению при внесении всех договорных лизинговых платежей.

В свою очередь, имущественный интерес лизингополучателя в выкупном лизинге заключается в приобретении предмета лизинга в собственность. Исходя из этого, лизинговые платежи при выкупном лизинге включают в себя, в том числе, цену продажи переданного в лизинг имущества, и имущество передается в лизинг, будучи обремененным правом лизингополучателя на последующий выкуп.

Праву лизингополучателя выкупить имущество по договору лизинга корреспондируют обязанности лизингодателя, неразрывно сочетающие в себе обязанности арендодателя и продавца.

В силу ст. 23 Закона о лизинге к приобретателю прав лизингодателя в отношении предмета лизинга в результате обращения взыскания в обязательном порядке переходят не только права, но и обязанности лизингодателя, определенные в договоре лизинга.

Данное положение означает, что залог предмета лизинга, фактически переданного лизингополучателю, осуществляется в совокупности с правами лизингодателя и прекращается при исчерпании этих прав выкупом лизингополучателем предмета лизинга в соответствии с условиями договора лизинга (подпункт 3 пункта1 статьи Гражданского кодекса РФ).

При этом исправным лизингополучателям представляется равная степень защиты независимо от того, до или после прекращения договора лизинга надлежащим исполнением возникают у залогодержателей основания для обращения взыскания на предмет залога, переданный в выкупной лизинг.

Таким образом, передача лизингодателями в залог имущества, уже фактически переданного лизингополучателям в лизинг, законодательству не противоречит, поскольку не затрагивает прав исправных лизингополучателей, вытекающих из договора лизинга.

Сделки залога переданного в выкупной лизинг имущества являются действительными, но при обращении залогодержателями взыскания на это имущество его приобретатели получают права лизингодателей (право на остаток задолженности по лизинговым платежам, возможность расторжения договора лизинга, и изъятии его предмета при надлежащим исполнении обязательств лизингополучателями), что также подтверждается позицией, изложенной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 22.03.2012г. № 16533/11.

Учитывая вышеизложенное, поскольку между сторонами заключен договор лизинга, который ни кем не оспорен и не признан недействительным, истец выполнил условия договора надлежащим образом, выплатив лизингодателю все лизинговые платежи, включая выкупную стоимость предмета лизинга, а ответчик не представил каких-либо доказательств, подтверждающих соблюдение условий договора в части передачи лизингополучателю предмета лизинга в собственность, суд считает правомерным и подлежащим удовлетворению требование истца о признании права собственности за ним на предметы лизинга.

Р Е Ш И Л:

Признать право собственности за Обществом с ограниченной ответственностью «ФАЙВ СТАРС» (ОГРН 1107746169838) на следующее имущество: легковой автомобиль MITSUBISHI OUTLANDER, идентификационный номер (VIN) Z8TXTGF2WDM007720, 2013 года выпуска.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «РАФ-Лизинг» (ОГРН 1047796909060) в пользу Общества с ограниченной ответственностью «ФАЙВ СТАРС» (ОГРН 1107746169838) 6 000 (двенадцать тысяч) руб. расходов по госпошлине.

Решение может быть обжаловано в месячный срок с даты его принятия в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья: Ю.Б. Моисеева

Суд:

АС города Москвы

Истцы:

ООО ФАЙВ СТАРС

Ответчики:

ООО "РАФ-Лизинг"

Судьи дела:

Моисеева Ю.Б. (судья)

Судебная практика по:

По залогу, по договору залога

Судебная практика по применению норм ст. 334, 352 ГК РФ

В статье рассмотрены актуальные проблемы, связанные с договором лизинга, в части банкротства сторон такого договора. Проанализировав положения Гражданского кодекса Российской Федерации, положения иных федеральных законов в сфере лизинга, а также судебную практику, затрагивающую так или иначе договор лизинга, автор выделяет несколько проблем, существующих в данной области, предлагая внести изменения для устранения данных проблем, а также для развития лизинга в целом.

На данный момент в законодательстве о банкротстве от­сутствуют специальные нормы о банкротстве лизингодателя или лизингополучателя. Банкротство одной из сторон прово­дится на основании общих положений ФЗ «О несостоятельно­сти (банкротстве)»1 и ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)»2. Однако данные правила не позволяют надлежащим образом защитить интересы одной из сторон при банкротстве другой. Нормы законодательства о банкротстве прерогативны над об­щими нормами права, они имеют свою специфику. При бан­кротстве лизингополучателя лизингодатель может лишиться права возвратить переданное имущество. Судебная практика в данном вопросе неоднозначна. Можно выделить тенденцию, что если вся сумма лизинговых платежей, в том числе имуще­ства, включена в реестр требований кредиторов лизингопо­лучателя, то лизингодатель не имеет возможности требовать возврата лизингового имущества. Иначе это поставило бы лизингодателя в более выигрышное положение перед осталь­ными кредиторами. Если же лизингодатель получает от долж­ника платежи по договору лизинга в преддверии банкротства, это может повлиять на интересы остальных кредиторов. Ар­битражный управляющий будет вправе оспорить такую сдел­ку и взыскать деньги в пользу лизингополучателя.

Есть мнение, что при банкротстве лизингополучателя ли­зингодатель находится в более лучшей позиции чем осталь­ные кредиторы, к примеру залоговые. В данном случае пред мет лизинга, находящийся в собственности лизингодателя, является своеобразной мерой обеспечения. При банкротстве лизингополучателя имущество не будет включаться в кон­курсную массу должника. Даже при условии, что обанкро­тившийся лизингополучатель выплатил почти всю выкупную стоимость имущества, договор может быть расторгнут при прекращении поступления лизинговых платежей, и лизинго­датель может потребовать от должника возвратить предмет лизинга. Но тогда лизингодатель должен будет вернуть лизин­гополучателю уплаченные в счет погашения выкупной цены имущества, средства. Тем не менее на практике же возникают проблемы при возврате имущества лизингодателю. Иногда имущество включают в конкурсную массу, либо по ошибке, либо в результате недобросовестных действий конкурсного управляющего, для последующей реализации его на торгах. Иногда лизингополучатель закладывает имущество в банк, вы­давая его за собственное.

При банкротстве лизингополучателя требования лизин­годателя об уплате лизинговых платежей, возникших до мо­мента принятия заявления о признании должника банкротом, удовлетворяются в третью очередь. А требования лизингода­теля об уплате лизинговых платежей, которые возникли после принятия заявления о признании должника банкротом, от­носятся к текущим платежам и удовлетворяются из конкурс­ной массы вне очереди. Также есть риски лизингодателя, не связанные с лизингополучателем, например, если лизингода­телю продадут имущество для передачи лизингополучателю с недостатками, то лизингополучатель может потребовать передачи ему качественной вещи. Поэтому лизингодатель должен обратить требование к продавцу о замене вещи либо о расторжении договора купли-продажи, но часто к этому мо­менту у продавца возникают финансовые проблемы, которые он решает с помощью банкротства. Лизингодатель всегда не­сет риски утраты имущества. Предмет лизинга всегда подле­жит страхованию, однако если вдруг случай утраты не будет признан страховым, лизингодатель лишится права на страхо­вое возмещение. В данном случае он может обратиться к ли­зингополучателю с иском, но к моменту рассмотрения дела или исполнения решения суда он может стать банкротом. К банкротству лизингодателей, как правило, приводит расту­щее количество неплатежей, что часто связано с наличием в лизинговом портфеле большого числа лизингополучателей с высоким уровнем рисков. В случае банкротства лизингодате­ля добросовестный лизингополучатель оказывается в крайне невыгодном положении. Обычно договор лизинга предус­матривает переход права собственности на предмет лизинга к лизингополучателю после оплаты лизинговых платежей и выкупной цены. Лизингодатель, являясь в течение срока дей­ствия договора владельцем имущества, зачастую передает это имущество в залог банку, в целях обеспечения исполнения кредитных договоров. Банк становится залоговым кредито­ром, и получает преимущественное право на удовлетворе­ние своих требований из стоимости заложенного имущества. Права лизингополучателя на предмет лизинга при смене соб­ственника сохраняются, но это влияет на рыночную стоимость имущества, по которой предмет лизинга может быть продан с торгов. Не все покупатели захотят приобретать имущество, обремененное правами лизингополучателя. В данном слу­чае, при процедуре конкурсного производства арбитражный управляющий обычно расторгает договор. Такое возможно, если исполнение договора может привести к убыткам долж­ника. Таким образом, соблюдаются права банка-залогодер­жателя, который получает положенные ему средства от про­дажи имущества. При этом права лизингополучателя уходят на второй план. Лизингополучатель в данном случае может только предъявить самостоятельный иск о взыскании денеж­ных средств, уплаченных в составе лизинговых платежей в счет возмещения выкупной цены. Поэтому для лизингополуча­теля банкротство лизингодателя приводит в невозможности получить имущество в собственность. Также стоит затронуть риски, связанные с выкупной стоимостью предоставляемого в лизинг имущества. Часто выкупная цена фактически включа­ется в состав лизинговых платежей, а формально устанавлива­ется в минимальном размере или не выделяется вообще. До 2010-2011 гг. судебная практика складывалась так, что при до­срочном расторжении договора лизинга, в том числе в связи с несвоевременной оплатой лизинговых платежей, суды изы­мали у лизингополучателя имущество и взыскивали полную сумму просроченных лизинговых платежей. Так, суды не при­нимали доводов лизингополучателей о том, что часть выкуп­ной цены уже оплачена. В данных случаях лизингополучатели оставались и без имущества и без денег. Однако после 2010 г. Высший Арбитражный суд Российской Федерации изменил подход к таким делам , и теперь если договор расторгнут и имущество возвращено лизингодателю, то лизингополучатель имеет право требовать от лизингодателя возврата уплаченной части стоимости имущества. Суды стали взыскивать такие вы­платы в качестве неосновательного обогащения.

И все же на практике возникают случаи, когда лизинго­получатели не могут вернуть выкупные платежи в рамках дела о банкротстве, хотя лизинговое имущество было возвра­щено лизингодателю, а лизингополучатель-банкрот просто не успевает его выкупить до конца (лизингополучатель-бан­крот, по соглашению о замене стороны, передает свои права и обязанности по договору лизинга третьей стороне. В новом соглашении указано, что лизингополучатель-банкрот и новый лизингополучатель могут получить друг от друга встречное предоставление, которое не может выражаться в передаче прав и обязанностей, являющихся предметом настоящего со­глашения. Таким образом, так как новый лизингополучатель получал имущественную выгоду, в размере уже уплаченных выкупных платежей, лизингодатель снимает с себя обязатель­ство по возмещению лизингополучателю-банкроту выкупных платежей, переложив это бремя на нового лизингополучате­ля. Однако новый лизингополучатель соглашение о встречном предоставлении лизингополучателю-банкроту не заключил, а через некоторое время, не исполнив договор лизинга, возвра­щает лизинговое имущество лизингодателю. Лизингодатель же не вернул выкупные платежи ни лизингополучателю-бан- кроту, ни новому лизингополучателю, следовательно, можно говорить о том, что появилось неосновательное обогащение.

Участники лизинговой сделки должны требовать макси­мально прозрачных условий лизингового договора во избежа­ние проблем. Стороны должны застраховать ответственность по договору лизинга. В данном случае страховая премия будет заложена как в стоимость лизинга, так и в стоимость товаров лизингополучателя, что в данном случае снижает конкуренто­способность обеих сторон договора. В случае когда договором лизинга предусмотрен выкуп имущества, нужно вычленить стоимость имущества из состава лизинговых платежей. Сторо­нам необходимо проводить четкую проверку финансового со­стояния другой стороны и более активно идти на досудебное урегулирование спора.

Стоит отметить, что в ФЗ «О защите конкуренции» ли­зинговые компании признаются финансовыми организаци­ями, однако в ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» ли­зинговые компании единственные из перечня финансовых организаций, не имеющие регулирование особенностей бан­кротства в ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».

Исходя из всего вышесказанного, автор считает, что уре­гулировать проблемы, связанные с банкротством сторон ли­зингового договора необходимо путем внесения изменений и установления порядка регулирования банкротства на законо­дательном уровне. В частности установить процедуру возврата имущества, принадлежащего лизингодателю, в случаях, если в отношении лизингополучателя введена процедура банкрот­ства, закрепить невозможность одностороннего расторжения договоров арбитражными управляющими, и таким образом обеспечить гарантии лизингополучателя в отношении пред­мета лизинга, закрепить возможность обеспечить выполнение обязательств по уплате лизинговых платежей с помощью бан­ковских гарантий. Автор полагает, наиболее приемлемый ва­риант — это принятие 9 параграфа «Особенности банкротства сторон лизингового договора» в главе 9 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

В производстве Арбитражного суда Владимирской области в рамках дела № А11-6179/2016 о банкротстве ООО «Константа» находится обособленный спор о включении в реестр требований кредиторов требования кредитора-лизингодателя по договору выкупного лизинга (далее – ДВЛ) к должнику-лизингополучателю. Указанное судебное дело вызывает интерес, поскольку имеет все шансы продолжить несправедливую, как представляется, тенденцию по включению арбитражными судами требований лизингодателей об уплате лизинговых платежей (далее – ЛП) за весь (в том числе и будущий) период лизинга в реестр требований кредиторов с одновременным сохранением права собственности на предмет лизинга (далее – ПЛ) за лизингодателем.

Суть спора

Своим определением суд первой инстанции включил в третью очередь реестра требований кредиторов лизингополучателя требования лизингодателя по уплате ЛП за период по 17.06.2019. На определение суда первой инстанции подана апелляционная жалоба, однако вероятность того, что определение будет отменено в апелляционной инстанции, крайне мала.

Постановлением Первого арбитражного апелляционного суда от 01.06.2015 по делу № А43-15611/2014 суд оставил в силе судебное решение суда первой инстанции, который отказал лизингополучателю-банкроту в признании права собственности на ПЛ, несмотря на то, что лизингодатель включил свои требования об уплате ЛП в реестр требований кредиторов должника в полном объеме за весь период лизинга. При этом встречное требование лизингодателя-кредитора о принуждении лизингополучателя к возврату ПЛ суд первой инстанции удовлетворил. В результате лизингодателю был возвращен ПЛ, но его требования об уплате ЛП были удовлетворены. Схожие решения содержатся в Постановлении Восьмого арбитражного апелляционного суда от 04.02.2016 № 08АП-13569/2015 по делу № А70-8557/2015, Определении Верховного Суда РФ от 27.06.2016 № 305-ЭС16-6573 по делу № А41-38819/2015. В обоснование своих решений суды ссылались на п. 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда от 14.03.2014 № 17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга» (далее – Постановление № 17), а также указывали, что ДВЛ предусматривает переход права собственности на ПЛ при внесении лизингополучателем ЛП в размере общей суммы договора лизинга, а также штрафных санкций.

Складывающаяся судебная практика, яркими примерами которой являются приведенные выше судебные решения, представляется несправедливой и нарушающей принцип эквивалентной возмездности гражданских правоотношений. Она позволяет на практике кредиторам-лизингодателям получать удовлетворение своих требований по ЛП к лизингополучателям-банкротам, оставляя за собой право собственности на ПЛ (поскольку для перехода права собственности на предмет выкупного лизинга (далее – ПВЛ) к лизингополучателю даже в случае банкротства последнего, по практике арбитражных судов, должны быть уплачены все ЛП). Очевидно, что сложившаяся практика является следствием определенного понимания (либо неправильного понимания, либо непоследовательного) арбитражными судами сущности ДВЛ. Для того, чтобы найти пути решения указанной проблемы, необходимо обратиться к рассмотрению теорий о правовой природе ДВЛ и понять, какой теории придерживаются арбитражные суды, насколько последовательно и правильно они ее применяют.

Сущность договора лизинга

Проблема определения правовой сущности договора лизинга и ДВЛ (под ДВЛ понимается договор, соответствующий признакам, перечисленным в п. 1 Постановления № 17) как его отдельного вида является одной из самых острых не только для отечественной, но и для зарубежной цивилистики. Так, Европейская федерация лизинговых компаний (European Federation of Equipment Leasing Company Association – Leaseurope) вынуждена была признать, что «никто не может точно определить, что же такое лизинг» 1 . Споры между учеными возникают уже при разрешении вопроса о том, является ли договор лизинга трехсторонним или двухсторонним. В этой связи кажется вполне логичным тот факт, что юристы также не могут договориться о том, к какой договорной модели относится лизинг (является ли он разновидностью договора аренды, договора займа или вообще является договором sui generis) 2 .

К сожалению, объем настоящей статьи не позволяет обозреть все подходы к пониманию сущности договора лизинга и ДВЛ в частности. Однако необходимо рассмотреть два господствующих и самых влиятельных (с точки зрения влияния на законодателя и судебную практику) в отечественной цивилистике 3 подхода к пониманию выкупного лизинга – арендного подхода и кредитного подхода.

Сторонники арендного подхода считают лизинг (в том числе выкупной лизинг) разновидностью договора аренды. По их мнению, договор лизинга по своему субъектному составу является двухсторонней сделкой (экономические отношения лизинга с точки зрения такого понимания оформляются двумя самостоятельными договорами: договором финансовой аренды (лизинга) и договором купли-продажи), а по содержанию – разновидностью договора аренды, поскольку предполагает передачу во временное владение и пользование некой индивидуально-определенной вещи (пусть и с возможностью дальнейшего ее выкупа). Главным же аргументом сторонников арендной теории выкупного лизинга (далее – АТ) является закрепление арендного подхода на уровне ГК РФ и Федерального закона от 29.10.1998 № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)». И действительно, нормы, регулирующие лизинговые отношения, располагаются в главе 34 ГК РФ, посвященной аренде, что опосредует применение к лизинговым отношениям общих положений об аренде в части, в которой эти отношения не урегулированы специальными нормами о лизинге.

Важно, что с точки зрения АТ ЛП (в том числе в случае, если эти платежи одновременно считаются сторонами выкупными) являются по своей сути арендными платежами и, соответственно, обязанность лизингополучателя по уплате ЛП возникает только после фактического пользования ПЛ в течение определенного периода. Более того, в случае банкротства лизингополучателя, видимо, ЛП, начисляемые после принятия заявления о банкротстве, должны учитываться как текущие, если лизингополучатель продолжает пользоваться ПЛ, находясь в процедуре банкротства. На это, в частности, указал ВАС РФ в п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 63 (далее – Постановление № 63). Такое регулирование позволило бы лизингодателю удовлетворять свои требования по оплате ЛП преимущественно перед другими кредиторами, однако оно, как видится, допустимо только для договора простого лизинга и не может быть применимо к ДВЛ, при заключении которого стороны намереваются осуществить экономический обмен. Такое регулирование однозначно было бы губительным для лизингодателя, поскольку последний не имеет изначально экономического интереса в оставлении за собой права собственности на ПЛ, а, скорее, заинтересован в получении его стоимости и оплаты процентов за предоставление кредита. Как точно указал А.В. Егоров, АТ «представляет собой попытку поместить лизинг в рамки, не отвечающие его внутренней природе» 4 .

В противовес АТ родилась кредитная теория. Сторонники указанной теории считают выкупной лизинг чем-то вроде купли-продажи в кредит (ст. 488 ГК РФ), при этом в ЛП входят, помимо стоимости самого ПЛ, еще и проценты за предоставленный лизингодателем лизингополучателем кредит (финансирование), а сама обязанность по уплате ЛП за весь период лизинга возникает, вероятно, в момент заключения договора, и, соответственно, в реестр требований кредиторов лизингополучателя-банкрота могут быть включены требования лизингодателя об уплате всех этих платежей (как в случае с купли-продажей в рассрочку). Очевидно, что именно эту теорию вслед за Конституционным Судом РФ (п. 4.1 Постановления КС РФ от 20.07.2011 № 20-П) принял ВАС РФ, указав в п. 2 Постановления № 17, что «по общему правилу в ДВЛ имущественный интерес лизингодателя заключается в размещении и последующем возврате с прибылью денежных средств, а имущественный интерес лизингополучателя – в приобретении ПЛ в собственность за счет средств, предоставленных лизингодателем, и при его содействии. Приобретение лизингодателем права собственности на ПЛ служит для него обеспечением обязательств лизингополучателя по уплате установленных договором платежей, а также гарантией возврата вложенного». Указанный подход отразился также в п. 2 Постановления № 63, в котором ВАС РФ исключил ЛП по ДВЛ из числа текущих платежей в деле о банк­ротстве.

Однако, как видно из приведенной в самом начале судебной практики, данный подход, адаптированный судами, повлек за собой судебные решения в рамках дел о банкротстве, которые позволяют лизингодателям извлекать необоснованную выгоду. Связано это, по моему мнению, во-первых, с противоречием применяемых арбитражными судами и ГК РФ подходов к пониманию сущности лизинга, а во-вторых, с неосторожным упоминанием ВАС РФ в п. 2 Постановления № 17 такого непоименованного способа обеспечения исполнения обязательства лизингополучателя по уплате ЛП (как оговоркой об удержании права собственности) и не раскрытием правого регулирования последнего в случае банкротства лизингополучателя.

Титульная оговорка

Оговорка об удержании права собственности – это относящийся к титульным обеспечениям 5 непоименованный способ обеспечения исполнения обязательств, который находит свое отражение в ст. 491 ГК РФ, устанавливающей, что в случаях, когда договором купли-продажи предусмотрено, что право собственности на переданный покупателю товар сохраняется за продавцом до оплаты товара или наступления иных обстоятельств, покупатель не вправе до перехода к нему права собственности отчуждать товар или распоряжаться им иным образом, если иное не предусмотрено законом или договором либо не вытекает из назначения и свойств товара. Кроме указанной статьи, законодательство правового регулирования этого способа обеспечения обязательств не содержит. При этом возникает ряд проблем, касающихся правового режима этого обеспечения. Например, встает вопрос о судьбе указанного обеспечения в рамках дела о банкротстве. Очевидно, что титульная оговорка может быть крайне сильным способом обеспечения исполнения обязательств, позволяющим кредитору оставить за собой право собственности на имущество, переданное, например, по ДВЛ должнику, в случае банкротства такого должника и при этом получить удовлетворения части своих требований об уплате стоимости этого имущества, что повлечет неосновательное обогащение на стороне лизингодателя.

Указанная проблема никак российским законодательством не решается. Однако в судебной практике есть прецедентные решения, которые пытаются устранить ее. Так, в Постановлении АС МО от 06.03.2017 по делу № А40-106765/14 суд указал, что в случае если поставщик в рамках дела о банкротстве уже включил свои требования по оплате товара в реестр требований кредиторов, он уже не может оспорить действия конкурсного управляющего по включению товара в инвентаризационную опись (по сути, в конкурсную массу), ссылаясь на оговорку об удержании права собственности. Схожую позицию выразил ВАС РФ в Постановлении Президиума ВАС РФ от 16.05.2006 № 15550/05 по делу № А32-3604/2005-50/60, но вне рамок дела о банкротстве. Указанные решения, безусловно, являются справедливыми и направлены на недопущение возникновения неосновательного обогащения со стороны продавца, оставившего за собой право собственности до полной оплаты товара. Однако эти решения не способны в полной мере устранить проблему, описанную в начале настоящей статьи, поскольку, во-первых, они относятся к договору купли-продажи (и не всякий суд согласится применить их к выкупному лизингу), а во-вторых, они не дают механизмов защиты должнику и его кредиторам в случае, если конкурсный управляющий не включил в конкурсную массу ПВЛ (а такая ситуация встречается довольно часто, так как право собственности на ПВЛ, по мнению конкурсных управляющих, может перейти к лизингополучателю только с момента внесения всех ЛП лизингодателю и, следовательно, ПВЛ не подлежит внесению в конкурсную массу).

Решение проблемы судьбы оговорки об удержании права собственности в деле о банкротстве найдено европейскими правопорядками. Так, «аналогично процедуре, существующей в германском праве, конкурсный управляющий (во Франции. – Прим. авт.) по факту заявления продавцом требования об истребовании вещи из конкурсной массы вправе избежать возврата вещи посредством исполнения обязательства покупателя по ее оплате. Вместе с тем, в отличие от германского права, в рамках которого продавец должен ожидать выбора конкурсного управляющего в течение трех месяцев (до составления отчета), во французском праве продавец, сохраняющий право собственности на вещь, обязан реализовать свое право на истребование вещи в течение трех месяцев с даты начала процедуры банкротства. При этом после получения такого требования от продавца конкурсный управляющий не вправе реализовать вещь, в отношении которой было заявлено соответствующее требование продавцом» 6 . Подобное регулирование сходно с тем, которое применил АС МО в Решении от 06.03.2017 г. по делу № А40-106765/14 и заключается в предоставлении конкурсному кредитору-лизингодателю права выбора одного из двух (отобрание ПВЛ или включение требований в реестр требований кредиторов) способов защиты его права. Такое регулирование является справедливым способом разрешения проблемы судьбы оговорки об удержании права собственности в случае банкротства лица лизингополучателя, однако оно допустимо при его законодательном закреплении, поскольку его закрепление на уровне судебной практики пока не помогает устранить проблему неосновательного обогащения лизингодателя по причинам, указанным выше.

Подведем итоги

Подытоживая вышесказанное, необходимо сказать, что поставленная в настоящей статье проблема сложилась, во-первых, потому, что ГК РФ использует арендный подход к пониманию сущности лизинга и регулирует его общими нормами об аренде, суды же вслед за ВАС РФ используют кредитный подход, а во-вторых, потому, что арбитражные суды совершенно не знают, какое регулирование нужно применять для оговорки об удержании права собственности в случае банкротства лизингополучателя. Эти факторы, во-первых, на практике регулярно вносят сумятицу в действия арбитражных управляющих, которые не включают ПВЛ в конкурсную массу должника (поскольку зачастую считают выкупной лизинг арендой или, что для перехода права собственности на ПВЛ к лизингополучателю последний должен уплатить все ЛП), во-вторых, побуждают суды включать требования по уплате ЛП в полном объеме за весь срок лизинга в реестр требований кредиторов, а не учитывать их как текущие платежи, что в совокупности с действиями арбитражных управляющих позволяет лизингодателям удовлетворить часть своих требований по уплате ЛП и оставить за собой ПЛ. Путем же решения указанной проблемы должно стать законодательное закрепление кредитного подхода к пониманию сущности выкупного лизинга.

1 Московина А.В. Трансграничный лизинг: правовое регулирование, проблемы квалификации. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук, Москва – 2014 г.

2 Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга вторая: Договоры о передаче имущества. М.: Статут, 2002.

3 Зуева М.В., Холкина М.Г., Канцер Ю.А., Тишин Р.В. «Комментарий к Федеральному закону от 29 октяб­ря 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» (постатейный) Зуева М.В., (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2016) // СПС КонсультантПлюс.

4 Егоров А.В. Вводный доклад // Лизинговая операция: как распутать клубок противоречий: научный круглый стол. М.: Российская школа частного права. 2 февраля 2012 г.

5 Егоров А.В., Усманова Е.Р. Залог и титульное обеспечение: теоретико-практическое сравнение конструкций // Вестник гражданского права. 2014. № 4.

6 Ланина О.В. Оговорка о сохранении права собственности в договорных обязательствах. М.: Статут, 2014.