Знаки и символы в культуре. Культурология
1.Язык культуры. Язык культуры – это те средства, знаки, формы, символы, тексты, которые позволяют людям вступать в коммуникативные связи друг с другом, ориентироваться в пространстве культуры. Актуальность проблемы языка культуры обусловлена следующими обстоятельствами:
1)проблема языка культуры – это проблема ее смысла;
2)язык – это ядро системы культуры, поскольку синтезирует различные аспекты жизни человека – социальные, культурно-исторические, психологические, эстетические – и передает от поколения к поколению;
3)понимание языка культуры и овладение им дает человеку свободу, придает способность к оценке и самооценке, к выбору, открывает пути включения человека, открывает пути включения человека в культурный контекст, помогает осознать свое место в культуре, ориентироваться в сложных и динамичных социальных структурах.
К настоящему времени сложилась следующая общепринятая классификация языков:
· естественные языки как основное и исторически первичное средство познания и коммуникации (русский, французский, эстонский и др.). для них характерен непрерывный процесс изменения, ассимиляции и отмирания. Изменение смысла слов и понятий может быть связано с разнообразными факторами, в т.ч. и социально-политическими. Словарный запас человека в среднем 10-15 тысяч слов, часть из них – активные, которые человек использует, другая часть – пассивные, значение которых он понимает, но не использует сам;
· искусственные языки – это языки науки, где значение фиксировано и существуют строгие рамки использования. Их появление связано с тем, что повседневная речь многозначна, а это недопустимо в науке, где необходима предельная адекватность восприятия. Научное знание стремится избежать неопределенности информации, что может привести к неточностям и даже ошибкам. К искусственным языкам относятся и языки условных сигналов (азбука Морзе, дорожные знаки);
· вторичные языки (вторичные моделирующие системы) – это коммуникационные структуры, надстраивающиеся над естественно-языковым уровнем (миф, религия, искусство).
Одной из важнейших функций культуры является хранение и передача информации от поколения к поколению. В истории человеческого рода сформировалось два канала передачи информации. Один из них – генетический, по другому каналу сведения передаются от поколения к поколению через разнообразные знаковые системы.
2.Знаки и символы в культуре . Знак – это материальный предмет (явление, событие), выступающий в качестве объективного заместителя некоторого другого предмета, свойства или отношения, и используемый для приобретения, хранения, переработки и передачи сообщений (информации, знаний). Это овеществленный носитель образа предмета, ограниченный его функциональным предназначением. Наличие знака делает возможной передачу информации по техническим каналам связи и ее разнообразную – математическую, статистическую, логическую – обработку. Вся совокупность этих знаковых средств может быть представлена следующими:
Ø знаки-обозначения, которые могут являться, например, основанием естественного языка. Единица языка – слово, обозначающее предмет, действие, свойство и другие характеристики окружающего человека мира. К знакам-обозначениям относятся также знаки-признаки (приметы-симптомы), знаки-копии (репродукции), знаковое поведение (имитация);
Ø знаки-модели, которые также являются заместителями реально существующих объектов и действий;
Ø символы – такие знаки, которые не просто указывают на изображаемый объект, но выражают его смысл.
Символ в культуре – это универсальная, многозначная категория, раскрывающаяся через сопоставление предметного образа и глубинного смысла. Переходя в символ, образ становится «прозрачным», смысл как бы просвечивает сквозь него. Эстетическая информация, которую несет символ, обладает огромным числом степеней свободы. Намного превышая возможности человеческого восприятия. Повседневная жизнь человека наполнена символами и знаками, которые регулируют его поведение, что-то разрешая или запрещая, олицетворяя и наполняя смыслом.
Вся эта информация выражена в текстах. При этом в современной европейской традиции принято рассматривать как текст все, что создано искусственно. Текст не сводим к речевому акту, в этом качестве могут рассматриваться любые знаковые системы: иконографические, вещные, деятельностные. В таком понимании языка культуры проявляется стремление к преодолению лингвистического плана. При этом в любом языке, рассматриваемом изолированно, в любой знаковой системе заключены противоречивые основания, которые не позволяют адекватно и исчерпывающе описать реальность. Для этого необходим «метаязык», восполняющий неполноту. Часто эту функцию выполняет язык из другой знаковой системы, хотя для культуры XX века характерно стремление к языку интегративному.
Т.о., именно в семантическом поле языка культуры происходит накопление, оформление в текст, а затем с помощью разных наук дешифровка или раскодирование информации, заложенной в глубинных структурах культуры и сознания.
ЗНАК, СИМВОЛ, КОД, СМЫСЛ, ЯЗЫК КУЛЬТУРЫ
Как уже отмечалось, в рамках семиотического подхода культура представляется как система коммуникаций, обмена информацией, а явления культуры рассматриваются как система знаков.
Знак – это чувственно воспринимаемый субъект (звук, изображение и т.д.), который замещает, представляет другие предметы, их свойства и отношения. Возможности понимания и трансляции культуры могут реализовываться с помощью различных знаковых систем (или языков культуры): естественного языка, фольклора, традиций, предметов быта, охоты или другого вида деятельности, ритуалов, обрядов, церемоний, этикета, типа жилища, посредством художественных образов разных видов искусства, письменного текста и многого другого. Язык культуры – это совокупность всех знаковых способов словесного и несловесного общения, с помощью которых передается культурно значимая информация.
Вся совокупность этих знаковых средств может быть представлена следующими типами:
– знаки-обозначения, являющиеся, например, основанием естественного языка. Единица языка – слово, обозначающее предмет, действие, свойство и другие характеристики окружающего человека мира. К знакам-обозначениям относятся также знаки-признаки (приметы, симптомы), знаки-копии (репродукции), знаковое поведение (имитация);
– знаки-модели, также являющиеся заместителями реально существующих объектов и действий. Так, например, в пределах культурного мифологического кода модель реального предмета, наделяясь магическими силами, становится культурным образцом – «вторичной предметностью». В этой модели скрыта информация о смысле и способах действия с предметом;
– символы – такие знаки, которые не просто указывают на изображаемый объект, но выражают его смысл. Различение понятий «знак» и «символ» проводилось уже в древнегреческой философии.
Символ как способ образного освоения мира, как художественный иносказательный образ широко используется в искусстве. Смысл символических образов нельзя расшифровать прямолинейно, его нужно эмоционально пережить и прочувствовать, нужно распознать. Известный культуролог Ю.М. Лотман понимал символ не только как знак некоторого искусственного языка (например, химические или математические символы), но и как выражение глубинного сакрального смысла. Символы такого рода обладают большой культурно-смысловой емкостью (крест, круг, пентаграмма и др.), они восходят к дописьменной эпохе и представляют собой архаические тексты, служащие основой всякой культуры. Таким образом, символ – это социально-культурный знак, содержание которого представляет собой идею, постигаемую интуитивно и не могущую быть выраженной адекватно-вербальным способом.
Специфика символа как знака состоит в способности вызывать общезначимую реакцию не на сам символизируемый объект, а на тот спектр значений, который связывается с этим объектом.
Важную роль в развитии культуры имеет язык. Назначение языков культуры состоит в том, чтобы выразить смыслы культуры, т.е. то содержание, которое не может быть выражено непосредственно и однозначно.
Языком культуры в широком смысле этого понятия называются те средства, знаки, символы, тексты, которые позволяют людям вступать в коммуникативные связи друг с другом, ориентироваться в пространстве культуры. Язык культуры – это универсальная форма осмысления реальности, в которую организуются все вновь возникающие или уже существующие представления, восприятия, понятия, образы и другие подобного рода смысловые конструкции (носители смысла).
Язык фиксирует значимые для человека представления, его отношения к ним. В сфере социального взаимодействия язык выступает в качестве проводника, посредника, средства, позволяющего придавать культурное значение субъективному, индивидуальному опыту, транслировать социально-значимые представления, придавать таким представлениям общезначимый, разделяемый смысл.
Самая серьезная проблема коммуникации заключена в переводе смыслов с одного языка на другой, каждый из которых имеет множество семантических и грамматических особенностей. В культурологии эта проблема эффективности культурного диалога как на «вертикали», т.е. между культурами разных эпох, так и по «горизонтали», т.е. диалога разных культур, существующих одновременно, между собой, осмысливается как проблема понимания. Сложность понимания обусловлена тем, что восприятие и поведение детерминированы стереотипами – идеологическими, национальными, сословными, половыми, сформированными у человека с детства. Понимание апперцептивно, т.е. новая информация ассимилируется путем соотнесения с тем, что уже известно, новое знание и новый опыт включаются в систему знания, уже имеющегося, на этой основе происходит отбор, обогащение и классификация материала.
Основной структурной единицей языка культуры являются знаковые системы. Исследователи культуры выделяют пять основных знаковых систем: естественные, функциональные, конвенциальные, вербальные, системы записи.
1. Под естественными знаками понимаются вещи и явления природы в том случае, когда они указываются на какие-то иные предметы или явления и рассматриваются в качестве носителя информации о них. Чаще всего естественные знаки являются принадлежностью, свойством, частью какого-то целого и поэтому дают информацию о последнем. Естественные языки – это знаки-признаки, например, дым – знак огня.
2. Функциональные знаки – это также знаки-признаки. Но в отличие от естественных знаков, связь функциональных знаков с тем, на что они указывают, обусловлена не их объективными свойствами, а теми функциями, которые они выполняют. Как правило, это вещи и явления, имеющие непосредственное прагматическое предназначение, но включенные в человеческую деятельность помимо своих непосредственных функций, они еще получают знаковую функцию, т.е. дают какую-то информацию о вещах и явлениях. К функциональным знакам, например, можно отнести производственную технику, поскольку любой механизм или деталь может выступать как знак, который имеет информацию обо всей технической системе, элементом которой он является и т.д.
3. Конвенциональные знаки являются знаками в полном смысле этого слова. Их значения задаются не предметами и процессами, о которых они информируют, а соглашениями между людьми. Различают четыре типа конвенциональных знаков:
а) сигналы, извещающие или предупреждающие людей. Например, цвета светофора, «зебра» на пешеходной дорожке, флажковая сигнализация на флоте;
б) индексы – условные обозначения каких-либо предметов или ситуаций, имеющие компактный легко обозримый вид и применяемые для того, чтобы выделить эти предметы или ситуации из ряда других. Например, показания приборов, картографические знаки, различного рода условные значки в схемах, графиках, профессионально-деловых текстах и т.д.;
в) образы строятся на сходстве, подобии с тем, что они обозначают. Это сходство может носить внешний или внутренний, содержательный характер при полном или частичном совпадении идей и ассоциаций, которые вызывают образ и изображаемое. Например, знаки-рисунки, обозначающие пешеходные переходы, эскалаторы и т.д.;
г) символы – культурные объекты, выступающие в коммуникативном или трансляционном процессе как знаки, которые им просто указывают на обозначаемый объект, но выражают его смысл, т.е. в наглядно-образной форме передают абстрактные идеи или понятия, связанные с этим объектом. Наиболее простыми формами символов являются эмблемы, гербы, ордена, знамена и т.д.
Наряду с отдельными конвенциональными знаками, вводимыми по тому или иному поводу, в ходе развития культуры возникают разнообразные системы конвенциональных знаков. Например, геральдика, система знаков дорожного движения, церемониальные системы, связанные с выполнением различного рода обрядности (свадебная, похоронная, праздничная, религиозно-культовая, вступление в должность – коронация, инаугурация и т.д.). Можно сказать, что каждая область социокультурной жизни имеет свою символическую систему.
4. Важнейшей знаковой системой являются вербальные знаковые системы – разговорные языки. Любой естественный язык – это исторически сложившаяся знаковая система, образующая основу всей культуры того или иного народа, говорящего на данном языке. Самая главная особенность вербальной системы состоит в ее специфической структурной организации. Вербальная система представляет собой полиструктурную, разветвленную, иерархическую, многоуровневую организацию знаков. Базисной структурной единицей является слово, которое, в свою очередь, внутренне структурировано (корень, суффикс, приставка, окончание и т.д.). Слова объединяются во фразы, предложения, высказывания. Из последних складываются тексты.
Естественный язык – это открытая знаковая система. Он, в отличие от искусственных формализованных языков, способен к неограниченному развитию. Эта особенность языка имеет большое значение для изучения культуры. История развития культуры отражается в истории развития языка. Новые явления в жизни людей, открытия в науке и технике запечатлеваются словами, пополняют словарный запас языка – лексику. Вместе с тем уходят из употребления или изменяют значение и стилевую окраску слова, связанные с уходящими в прошлое условиями жизни. Особенно сильное влияние на эволюцию естественного языка оказывают общественные преобразования в стране. Однако, несмотря на подвижность, основной словарный фонд – лексическое «ядро» языка – сохраняется веками. Таким образом, язык в своей основе остается одним и тем же в течение столетий, и это является основой взаимопонимания поколений, сохранения опыта прошлого в культуре.
5. На относительно высокой стадии развития человеческой культуры формируются знаковые системы записи: письмо (система записи естественного языка), нотная грамота, способы записи танца и т.д. Особенностью знаковых систем этого типа является то, что они возникают на базе других знаковых систем разговорного языка, музыки, танца и вторичны по отношению к ним. Изобретение знаковых систем записи – одно из величайших достижений человеческой культуры. Особенно большую роль в истории культуры сыграло появление и развитие письма. Без письма невозможно было бы развитие науки, техники, права и т.д. Появление письма ознаменовало начало цивилизации.
Базовым знаком письма является не слово, как в разговорном языке, а объективная и более абстрактная единица – буква. Письменность открыла путь к тиражированию знаков – книгопечатанию.
Одним из важных направлений развития систем записи является создание искусственных, формальных языков, играющих большую роль в современной науке и технике.
Смысл может быть понят как то, что обеспечивает всеобщее сцепление значений знаков данного языка.
Смыслы имеют несколько уровней:
1. Самым поверхностным уровнем смысла является так называемый «здравый смысл». Это смысл, уже проявившийся на уровне сознания, рационализированный и общепринятый. Он совпадает со значением и выражается словесным (вербальным) способом;
2. Самым глубинным уровнем смысла является непроявленное содержание, связывающее человека с миром ценностей, законов, образцов поведения данной культуры. Между этими крайними уровнями располагаются те горизонтали смысла, которые и нуждаются в коде. Если все феномены культуры рассмотреть как факты коммуникации, как сообщения, то понять их можно лишь в соотнесении с каким-то посредником, потому что связь знаковых систем с отражаемой ими реальностью не является непосредственной. Потребность в таком посреднике обнаруживается тогда, когда различные феномены сравниваются между собой и сводятся в единую систему. Поэтому и необходима система особых признаков – кодов культуры.
В рамках анализа культуры предпринимаются плодотворные попытки интерпретировать культуру как определенную структурно упорядоченную, но исторически изменчивую данность, как некое единство основополагающих кодов. Само понятие «код» появилось впервые в технике связи (телеграфный код, код Морзе), в вычислительной технике, математике, кибернетике, генетике (генетический код). Без кодирования невозможны построение искусственных языков, машинный перевод, шифровка и дешифровка текстов. Во всех этих словоупотреблениях не требуется обращения к смыслу кодированных сообщений. При этом под кодом понимается совокупность знаков и система определенных правил, при помощи которых информация может быть представлена в виде набора этих знаков для передачи, обработки и хранения. Теория кодирования решает проблемы не понимания, а оптимизации кодов. В культурологии на первый план выдвигается именно содержание и понимание культурных текстов, поэтому понятие «код культуры» становится таким актуальным и требует уточнения. Необходимость в культурном коде возникает только тогда, когда происходит переход от мира сигналов к миру смысла. Мир сигналов – это мир отдельных единиц, рассчитываемых в битах информации, а мир смысла – те значащие формы, которые организуют связь человека с миром идей, образов и ценностей данной культуры. И если в пределах формализованных языков под кодом можно понимать то, благодаря чему определенное означающее (значение, понятие) соотносится с определенным означаемым (референтом), то в языках культуры код – то, что позволяет понять преобразование значения в смысл.
Код – модель правила формирования ряда конкретных сообщений.
Основной код культуры должен обладать следующими характеристиками:
1) самодостаточностью для производства, трансляции и сохранения человеческой культуры;
2) открытостью к изменениям.
Все коды могут быть сопоставлены между собой на базе общего кода, более простого и всеобъемлющего. Сообщение, культурный текст могут открываться разным прочтениям в зависимости от используемого кода. Код позволяет проникнуть на смысловой уровень культуры, без знания кода культурный текст окажется закрытым, непонятным, невоспринятым. Человек будет видеть систему знаков, а не систему значений и смыслов.
Словарь Вильяма Шекспира, по подсчету исследователей, составляет 12 000 слов. Словарь негра из людоедского племени «Мумбо-Юмбо» составляет 300 000 слов. Эллочка Щукина легко и свободно обходилась тридцатью. Вот слова, фразы и междометия, придирчиво выбранные ею из всего великого, многословного и могучего русского языка:
1. Хамите.
2. Хо-хо! (Выражает, в зависимости об обстоятельств: иронию, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворенность.)
3. Знаменито.
4. Мрачный. (По отношению ко всему. Например, «мрачный Петя пришел», «мрачная погода», «мрачный случай», «мрачный кот» и т.д.)
6. Жуть. (Жуткий. Например, при встрече с доброй знакомой: «жуткая встреча».)
7. Парниша. (По отношению ко всем знакомым мужчинам, независимо от возраста и общественного положения.)
8. Не учите меня жить.
9. Как ребенка. («Я бью его, как ребенка», – при игре в карты. «Я его срезала, как ребенка», – как видно, в разговоре с ответственным съемщиком.)
10. Кр-р-расота!
11. Толстый и красивый. (Употребляется как характеристика неодушевленных и одушевленных предметов.)
12. Поедем на извозчике. (Говорится мужу.)
13. Поедем в таксо. (Знакомым мужского пола.)
14. У вас вся спина белая. (Шутка.)
15. Подумаешь.
16. Уля. (Ласкательное окончание имен. Например: Мишуля, Зинуля.)
17. Ого! (Ирония, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворенность.)
Оставшиеся в крайне незначительном количестве слова служили передаточным звеном между Эллочкой и приказчиками универсальных магазинов. (Ильф И.А., Петров Е.П. Двенадцать стулье; Золотой теленок: [Романы]. Саратов: Приволжское книжное издательство, 1988. С. 136-137).
Похожая информация.
Семиотика - наука о знаках и знаковых системах. Эта междисциплинарная наука возникла на стыке лингвистики, теории информации, психологии, биологии, литературы, социологии. В общей семиотике выделяются три раздела:
- синтактика — изучение объективных законов устройства знаковых систем, а также отношения между элементами языка, правилами их образования и сочетания;
- семантика — изучение смыслов, т.е. отношений между знаками и значениями, правилами обозначения и понимания;
- прагматика — изучение отношения субъектов, использующих знаковую систему, к этой системе, иными словами, отношения между языком и пользователем и правилами употребления языка.
Семиотика культуры — это знаковые средства культуры, а также рассмотрение всех культурных феноменов как текстов. В таком случае исходят из того, что необходимым компонентом любой культуры является информация, которая всегда хранится и передается с помошью знаков, в совокупности составляющих текст. При этом «текстом» называют не только письменные сообщения, но любой артефакт, рассматриваемый как носитель информации. Язык тоже понимается в широком смысле — не только как естественный язык (первичные моделирующие системы), но и как вторичная моделирующая система. Языки культуры называют моделирующими системами, так как именно они выступают теми средствами, с помощью которых человек познает, объясняет и пытается изменить мир вокруг себя.
Вторичные моделирующие системы называют языками культуры или культурными кодами. К ним относят все виды культурных текстов, кроме естественною языка, искусство, социальную деятельность, модели поведения,традиции, обычаи, религиозные верования и т.д. Они строятся по образцу естественного языка, функционируют с помощью кодов (соглашений), которые знают члены той или иной социальной группы. В отличие от естественного языка, у которого код един для всех членов сообщества, коды вторичных моделирующих систем различны, овладение ими требует специального обучения.
С точки зрения семиотики основной структурной единицей языка культуры являются знаковые системы.
Знак — это материальный предмет (явление, событие), объективно заменяющий некоторый другой предмет, свойство или отношение и используемый для приобретения, хранения, переработки и передачи сообщений (информации, знаний). Выделяют шесть типов знаков и знаковых систем: естественные, функциональные, иконические, конвенциальные, вербальные, системы записи.
Под естественными знакомы понимаются веши и явления природы в том случае, когда они указывают на какие-то иные предметы или явления и рассматриваются в качестве носителя информации о них. Естественные знаки — это знаки-признаки, например дым — знак огня. Чтобы понимать естественные знаки, нужно знать, признаком чего они являются, и уметь извлекать содержащуюся в них информацию.
Функциональные знаки — это вещи и явления, имеющие непосредственное прагматическое предназначение, а знаками они становятся, потому что включены в человеческую деятельность и несут информацию о ней. Это тоже знаки-признаки, например производственная техника, поскольку любой механизм или деталь может выступать как знак, содержащий информацию обо всей технической системе, элементом которой он является, например действия учителя, водящего пальцем по списку учеников в журнале, становятся знаком начинающегося опроса. Функциональные знаки нередко имеют вторичные значения, приписываемые им по аналогии, что особенно хорошо видно в суевериях: подкова — к счастью, женщина с пустыми ведрами — к несчастью и т.д.
Иконические знаки - знаки-образы, внешний вид которых отражает облик обозначаемых ими вещей. Как правило, они создаются искусственно, хотя изредка могут использоваться естественные объекты, если они похожи на предмет, который им хотят обозначить. Так, в музыке имитируются гром, морские волны и т.п.; в этом случае знаки схожи с обозначаемыми предметами по материалу. Художественные образы, созданные писателями, художниками или скульпторами, очень точно описывают людей, животных или события, хотя они в большей или меньшей степени условны.
Конвенциональные (условные) знаки — искусственно созданные знаки, которым люди договорились приписывать определенное значение. Они могут быть совсем не похожи предмет, который обозначают (хотя это и не исключено), например школьный звонок. красный крест на машине «скорой иомоши», «зебра» на пешеходном переходе и др. Существует три основных вида конвенциональных знаков — сигналы, индексы и символы.
Сигналы - знаки извещения или предупреждения, например цвета светофора.
Индексы - условные обозначения предметов или ситуаций, имеющие компактный вид и применяемые для того, чтобы выделить эти предметы и ситуации изрядадругих. Иногда (но необязательно) их стараются подбирать так, чтобы их внешний вид подсказывал, что они обозначают, например показания приборов, условные значки в схемах, на графиках и т.д.
Символы — знаки, не только указывающие на некоторый объект, но и несущие в себе добавочный смысл. Если значения любых других знаков относятся либо к вешам и предметам реального физического мира, либо к явлениям психической и духовной жизни (понятия, представления, чувства и т.п.), то значения символов указывают на значимость, ценность этих явлений как для отдельного человека (индивидуальные символы), так для малых и больших групп людей, народов, государства, человечества в целом. Примерами символов являются государственные гербы, флаги, гимны — символические знаки достоинства государств.
Символы имеют не только конвенциональный, но и икониче- ский характер. Означающая сторона символа всегда каким-то образом связана с тем, что она обозначает, имеет с ним какое-то сходство, иногда очень опосредованное, ассоциативное. Например, весы могут быть символом справедливости, так как содержат идею равновесия. В зависимости от характера ценностного значения выделяют различные виды символов: исторические (Бородинское поле как символ славы русского оружия), религиозные (крест, иконы), мифологические (Гея — Земля, Кронос — время и т.д.), идеологические и пропагандистские (программы, конституции, лозунги), нравственные (белый цвет — чистота), художественные (произведения искусства).
Вербальные знаковые системы - это разговорные языки, которых в мире насчитывается несколько тысяч. Именно они состав- л я ют основу культуры говорящего на нем народа. Эта система складывается на основе психофизиологических возможностей человека, заложенных в его биологической природе (устройство мозга, гортани, органовслуха и т.д.). Однако язык имеет социальную природу. Он формируется и развивается людьми только благодаря их совместной деятельности и общению.
Естественный язык - это открытая знаковая система. В отличие от искусственных формализованных языков он способен к неограниченному развитию. История развития культуры отражается в истории развития языка. Так, новые явления в жизни людей, открытия в науке и технике пополняют словарный запас языка (радио, электрон, компьютер и т.д.), а уходящие процессы и явления приводят к устареванию и исчезновению слов (половой — слуга в трактире, криница — родник и т.д.). При этом базисный словарь (слова, обозначающие части тела человека, Солнце, Луну, звезды, простейшие глаголы и числительные до десяти, а также личные местоимения) остается неизменным очень долго, в течение сотен лет.
Знаковые системы записи — письмо, ноты и т.п. — в истории человечества появились довольно поздно. Они возникли на базе других знаковых систем — разговорного языка, музыки и т.д. и вторичны по отношению к ним. Появление и развитие письма сыграло особенно большую роль в истории культуры. Без письма невозможно развитие науки, техники, права и т.д. Появление письма ознаменовало начало цивилизации.
Базовым знаком письма является не слово, как в разговорном языке, а более объективная и абстрактная единица — буква. Число базисных знаков в системе существенно уменьшается и становится обозримым. Благодаря этому коренным образом изменяется логика использования знаковой системы, становятся возможны качественно новые способы обработки, восприятия и передачи информации.
Запись создает возможность искусственно увеличить словарный состав языка. Если в бесписьменных языках малоупотребительные слова просто исчезают, то запись позволяет накапливать слова. С возникновением письменности начинают складываться языковые нормы и правила и соответственно создается нормированный литературный язык, обогащаются и совершенствуются способы выражения мысли, передачи ее нюансов. Письменность открыла путь к передаче информации через время и расстояние, позволила сохранять те мысли и идеи, которые не были поняты современниками, но позднее оказались востребованными. Важнейшим шагом в развитии культуры стало появление книгопечатания-тиражирования текстов. Все это создало условия для творчества, массового образования и просвещения народов. Одним из важных направлений развития систем записи является создание искусственных, формальных языков, отличающихся строгой формализацией правил построения; такие языки широко используются в логике, математике, информатике.
Среди множества потребностей человека есть одна, резко отличающая его от животных, – потребность в символизации. Человек живет не просто в физической среде, он живет в символической вселенной. Мир смыслов, в котором он жил на заре своей истории, задавался ритуалами. Ритуальные действия выступали как символы, знание которых определяло уровень овладения культурой и социальную значимость личности. Следовательно, уже с самого начала их появления и до сих пор символы не существуют сами по себе, а являются продуктом человеческого сознания. Человек как микрокосм создает образ, картину, символ макрокосма – мира.
Связь между людьми заложена в самом слове «символ». Первоначально этим греческим словом обозначали черепок, служивший знаком дружеских отношений. Расставаясь с гостем, хозяин вручал ему половинку от разломанного черепка, а вторую его часть оставлял у себя. Через какое бы время этот гость снова ни появился в доме, его узнавали по черепку. «Удостоверение личности» – таков изначальный смысл слова «символ» в античности.
Интерес к символу велик не только в лингвистике, но и в философии, семиотике, психологии, литературоведении, мифо-поэтике, фольклористике, культурологии и т.д., однако мы абсолютно солидарны с мыслью А. А. Потебни, который писал, что только с точки зрения языка можно привести символы в порядок, согласный с воззрениями народа, а не с произволом пишущего. Результатом интереса стало несколько довольно независимых представлений о символе: 1) символ – понятие, тождественное знаку (в искусственных формализованных языках); 2) универсальная категория, отражающая специфику образного освоения жизни искусством (в эстетике и философии искусства); 3) некоторый культурный объект, значение которого является конвенциональным (т.е. закрепленным в словарях) аналогом значения иного объекта (в культурологии, социологии и ряде других гума-
нитарных наук); 4) символ как знак, который предполагает использование своего первичного содержания в качестве формы для другого содержания (широкое понимание символа, существующее во многих гуманитарных науках – философии, лингвистике, семиотике и т.д.). И.Кант, Ф.В.Шеллинг, Г.В.Ф.Гегель, И.В.Гёте высказывались о символе как о способе познания истинного божественного смысла.
Наиболее для нас интересное понимание символа, к которому мы еще вернемся, существует в философии языка (А.Ф.Лосев, Е. В. Шелестюк).
В результате совместной междисциплинарной работы лингвистов, историков, археологов, искусствоведов, музыковедов, психологов, религиоведов, фольклористов и представителей других областей знаний появились многочисленные словари (Кэрлот X. Э. Словарь символов. – М., 1994; Бауэр В., Дюмоу И., Головин С. Энциклопедия символов. – М., 1995; Бидерман Г. Энциклопедия символов. – М., 1996; Cirlot J.E. A dictionary of symbols. 2 ed. – N.Y., 1971; Biedermann H. Knaurs Lexikon der Symbole. – Munchen, 1989; Cooper J. C. Lexikon alter Symbole. – Leipzig, 1986 и др.). На сегодняшний день существуют многочисленные институты и центры, где изучают различные аспекты символа: Варбургско-Кортоддский институт в Лондоне, занимающийся иконологией; Институт К. Г. Юнга в Цюрихе; Институт Людвига Каймера в Базеле и т.д.
Наш интерес к символу ограничивается рамками культуры, с этой точки зрения символ может быть отнесен к стереотипизиро-ванным явлениям, характерным для любой культуры. Символ, закодированный в контекст разных культур, имеет в них различный смысл. Мы рассматриваем художественный символ в восточнославянских культурах, поэтому нам более импонирует четвертое понимание символа – символ как знак, в котором первичное содержание выступает формой для вторичного.
Таким образом, для нашего понимания символа принципиальным является соотнесение его с содержанием передаваемой им культурной информации. А. Ф.Лосев писал, что символ заключает в себе обобщенный принцип дальнейшего развертывания свернутого в нем смыслового содержания, т.е. символ может рассматриваться как специфический фактор социокультурного кодирования информации и одновременно – как механизм передачи этой информации. Это же свойство символа подчеркивал Ю. М.Лотман; он отмечал, что культура всегда, с одной стороны, – определенное количество унаследованных текстов, а с другой – унаследованных символов.
Термин «символ» по-разному понимается литературоведами и лингвистами. Ю. С. Степанов, например, утверждает, что символ – понятие не научное, это понятие поэтики; он всякий раз значим лишь в рамках определенной поэтической системы, и в ней он
истинен. И действительно, мы знаем много именно таких символов: символ дороги у Н. Гоголя, сада – у А. Чехова, пустыни – у М.Лермонтова, метели – у А. Пушкина и символистов, дыма – у Тютчева, символ крыла и дома у М.Цветаевой, символы границы, порога и т.д. Как правило, об этих символах можно сказать словами Ю. М. Лотмана, что они – «ген сюжета». Однако наряду с ними есть языковые символы, которые порождаются в процессе эволюции и функционирования языка. Такие символы имеют мифологическую, а точнее, архетипическую природу. Например, радуга для русских – символ надежды, благополучия, мечты, т.е. она имеет резко позитивное значение; отсюда выражения радужные менты, радужное настроение, радужные надежды и т.д. Этот символ берет свое начало из библейской легенды: после всемирного потопа Бог в знак договора с людьми, что потопа больше не будет, оставил на земле радугу. Таким образом, метафора здесь, осложняясь культурными коннотациями, превращается в символ. Но чаще несколько метафор, переплетаясь, создают символ.
С.С.Аверинцев в «Литературном энциклопедическом словаре» (М., 1987, с. 378) так определяет символ: «Символ в искусстве – универсальная эстетическая категория, раскрывающаяся через сопоставление со смежными категориями – образа художественного, с одной стороны, знака и аллегории – с другой». В «Новейшем философском словаре» (Под ред. Л. Родионовой. – М., 1999) дано следующее довольно широкое понимание символа: это «понятие, фиксирующее способность материальных вещей и событий, чувственных образов выражать идеальное содержание, отличное от их непосредственного чувственно-телесного бытия».
Не касаясь здесь дискуссии о понимании сущности символа, заметим, что роль языкового символа заключена в смене значения языковой сущности на функцию символическую. Символ – это своего рода конгломерат равноценных значений, и этим он отличается от других тропов. Прямое значение в символе равноправно абстрактному: абстрактная идея закодирована в конкретном содержании для того, чтобы выразить абстрактное через конкретное, но и конкретное кодируется абстрактным, чтобы показать его идеальный, отвлеченный смысл. Таким образом, значение и абстрактного и конкретного обогащается: солнце есть символ золота, но и золото есть символ солнца. Но в своем единстве они дают новую амальгамированную сущность (от слова амальгама).
Слово-символ – это своего рода «банк данных», который можно представить себе в виде спирали, т.е. кругов, как бы упрятанных друг в друга и переходящих один в другой. Это семантическая спираль символа, которая включает в себя широкий спектр значений, начиная от имплицитных (скрытых, потенциальных), т.е. никак не выраженных в слове, но являющихся неотъемлемой его частью, и кончая шкалой семантических субститутов (заместите-
лей), т.е. запрограммированной заменой одного значения другим. Например, белорусы говорят: «Што красна, то добра, што солодка, то смачна», т.е. здесь символическое значение сладкого – хорошее, вкусное, любовь, счастье. Путь сближается со смертью, символы злости – змея, оса, крапива, они жгут; огонь – символ гнева, злости у славян. Солнце – символ красоты, любви, веселья. Слово «хорошъ» А. А. Потебня считает притяжательным от слова «хръсъ» (солнце).
Ю.М.Лотман писал, что наиболее привычное представление о символе связано с идеей некоторого содержания, которое, в свою очередь, служит планом выражения для другого, как правило, культурно более ценного содержания. Поэтому материальным экспонентом (носителем) замещения является не только реалия, но и имя. Например, не реалии рука, крест являются символами в выражениях правая рука, нести свой крест, а имена: рука – это власть, крест – это символ жертвенности, соединение земли и неба, духовная высота креста – это вертикаль, материальный мир – горизонталь; крест во время молитвы – наше согласие с Христом, т.е. символ веры Христовой и т.д. Вероятно, не следует искать наиболее точный смысл символа, надо сосредоточить внимание на доступных для восприятия и понимания узуальных (общепринятых) значениях и на узловых точках корреляции значений в символе. Например, голубь – это символ Святого Духа, символ мира, но и символ потустороннего мира (у М.Цветаевой в «Переулочках» такие голуби вороные). Таким образом, важнейшее свойство символов – их имманентная (внутренне присущая им) многозначность и расплывчатость границ. Один и тот же символ может иметь несколько смыслов.
В понимании В.Н.Телия, приведенные нами примеры – это квазисимволы. Репертуар квазисимволов, как и символов, возникает в результате культурно-значимого отбора. Примеры: символ – крест на куполе церкви, квазисимвол – слово (имя) «крест».
Можно выделить целый ряд признаков символа: образность (иконичность), мотивированность, комплексность содержания, многозначность, расплывчатость границ значений в символе, архети-пичность символа, его универсальность в отдельно взятой культуре, пересечение символов в разных культурах, национально-культурная специфичность целого ряда символов, встроенность символа в миф и архетип.
Подход к символике через миф основал К. Леви-Строс. Он рассматривал символ как пучок парадигматических отношений с символьно-логическими значениями. Мифология предстала одним из семиотических кодов для обозначения универсальных образов и идей. Так, в архаичной славянской картине мира рыбы являлись символом нижней космической зоны, крупные животные – средней, птицы – верхней космической зоны.
Важнейшее свойство символа – его образность, поэтому многие ученые подходят к понятию символа через образ. Во многих дефинициях (определениях) присутствует пучок концептов «образ– символ–знак». Символ и знак, являясь важнейшими словами семиотического лексикона, действительно имеют много общего: оба построены по трехкомпонентной модели (означаемое – означающее и семиотическая связка), конвенциональны и т.д. Но смысл знака, в отличие от символа, должен быть не только конвенционален, но и конкретен, например, знаки дорожного движения в силу своей конкретности помогают избежать аварий. По словам Н.Д.Арутюновой, знаки конвенционализируются, а символы канонизируются: крест становится символом веры христианской, символом страдания, символом объединения пространства и т.д. Символ в отличие от знака не подразумевает прямого указания на денотат. «Знаками регулируют движение по земным, водным и воздушным путям, символы ведут по дорогам жизни»1.
Если сущность знака – чистое указание (Г. Г. Гадамер), то сущность символа – больше, чем указание: он объединяет разные планы реальности в единое целое в процессе семантической деятельности в той или иной культуре. Примером могут служить фразеологизмы, отдельные компоненты которых становятся символами. Так, нос – символ уязвимого места в человеке, отсюда ФЕ утереть нос, водить за нос, прищемить нос, хоть кровь из носу. Еще один символ носа как прибора реагирования выделяется из следующих ФЕ: не по носу (не нравиться), крутить носом (выражать несогласие), воротить нос (выражать презрение).
В основе символа лежит образ. Всякий символ есть образ, однако образ можно считать символом лишь при определенных условиях. Н. Фрай выделяет следующие критерии «символичности» образа в поэзии: 1) наличие абстрактного символического значения эксплицируется (проявляется) контекстом; 2) образ представлен так, что его буквальное толкование невозможно или недостаточно; 3) образ имплицирует (скрывает) ассоциацию с мифом, легендой, фольклором.
Думается, что знак становится символом тогда, когда его употребление предполагает реакцию не на сам символизируемый объект, а на целый спектр вторичных конвенциональных значений.
Знаки требуют понимания, а символы – интерпретации. Таким образом, символ имеет знаковую природу и ему присущи все свойства знака, кроме которых есть еще и специфические. Еще Ф. де Соссюр противопоставил символы и конвенциональные знаки, указав, что символам присущ иконический элемент. Ф. де Соссюр писал в этой связи, что весы могут быть символом справедливо-
1 Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. – М., 1998. – С. 342.
ста, поскольку они иконически содержат идею равновесия, а телега – нет. Таким образом, хотя символ и не подразумевает прямого указания на денотат, внешнее либо глубинное внутреннее подобие с символизируемым объектом может сохраняться.
Символ – концепт, родственный образу, поэтому часто говорят о символических образах. Символу сопутствуют высокие смыслы, в то время как образ может ассоциироваться с объектом любого уровня. Если переход от образа к метафоре вызван семантическими и художественными нуждами, то переход к символу (и от образа, и от знака) определяется факторами экстралингвистического характера.
Образ психологичен, метафора семантична, символ функционален, он призван объединить усилия общественных, племенных и национальных коллективов (Арутюнова, 1998, с. 338). С ее точки зрения, символ имеет более высокий семиотический статус, чем образ. Это связано с тем, что символ чаще интерпретируется в терминах культуры (ср.: в русской культуре рука – символ власти и символ помощи – из первых рук, быть правой рукой, иметь свою руку, но также и символ наказания – рука не дрогнет, руки чешутся, поднимать руку).
Символ нужно отличать и от гештальта. Они различаются в первую очередь выполняемой ими функцией.
Как уже говорилось выше, на поверхностно-языковом уровне один и тот же гештальт может реализовываться как разные смыслы, и только специальные изыскания могут установить их единство.
Ю.М.Лотман писал: в основе художественного замысла лежит не рационально формулируемая тема, а символ – «зерно развертывания будущего текста». Говоря о функционировании символа в системе культуры, он утверждает, что символ – это память культуры.
Покажем это на примере. Христианским символом, имеющим распространение в разных культурах, является число семь (в германских культурах девять выполняет функции прототипического числа, которое позже было вытеснено числом семь); в русской культуре семь – символ чего-то чрезмерного: за семью замками (печатями) – очень сильно скрыто, в глубокой тайне; семи пядей во лбу – очень умный; за семь верст киселя хлебать – очень далеко; семь потов сошло – очень устал; семь вест до небес и все лесом – очень много и бессмысленно; семь пятниц на неделе – часто менять свое решение; быть на седьмом небе – быть очень счастливым. Поэтому говорить здесь о национальной специфичности символа «семь» вряд ли возможно – этот символ присутствует и в германских языках. Сорок в значении «много» встречается только в русской культуре, поэтому фразеологизм сорок сороков является культурно специфическим.
Еще одно важное свойство символа – его мотивированность, которая устанавливается между конкретным и абстрактным эле-
ментами символического содержания. Именно мотивированностью отличается символ от знака, в котором связь между означаемым и означающим произвольна и конвенциональна. Мотивированность символа объясняется аналогией, которая составляет основу такой семантической транспозиции (переноса), как метафора, метонимия и синекдоха.
Именно мотивированность объединяет символ с метафорой и метонимией. Э. Кассирер одним из первых отметил роль метафоры в символическом конструировании реальности (Cassirer, 1970). Метафора объясняет аналогии в мифах, на основе метафоры связаны конкретный и абстрактный аспекты в содержании символа: богиня – земля – мать; змея, ползающая по земле, – символ земли (метонимия) и символ подземного божества (метафора). Поэтому можно констатировать, что есть символы метафорические и метонимические.
Каждый человек благодаря своим человеческим свойствам способен говорить на языке символов и понимать его; язык символов, как отметил Э.Фромм, не надо учить, его распространение не ограничивается какими-то группами людей, потому что символ имеет архетипическую природу и передается нам на бессознательном уровне.
Архетип понимается нами, вслед за К.Г.Юнгом, как генетически фиксированные древние образы и социально-культурные идеи, которые являются достоянием «коллективного бессознательного» и лежат в основе творчества. Для Юнга архетипы – гипотетическая модель, бессознательное устремление, по проявлениям которого можно судить о его существовании. Но архетип это также и изначальные образы бессознательного, повторяющиеся на протяжении всей истории мотивами. Эти первичные образы и идеи воплощаются в виде символов в мифах и верованиях, в произведениях литературы и искусства. Вся поэзия пронизана архетипами, которые есть первичные образы прежде всего природы: лес, поле, море, рождение, брак, смерть и др. Чистейшие архетипы встречаются в мифологии и фольклоре. Поэтому когда мы ведем речь о мифологемах во фразеологизмах или других языковых феноменах, то чаще всего термин «мифологема» оказывается синонимом к «архетипу».
Основные черты архетипов К. Юнга: непроизвольность, бессознательность, автономность, генетическая обусловленность (Юнг, 1991). Основные выделенные им архетипы: тень, герой, дурак, мудрый старик (старуха), Прометей и др.
Архетипы воплощаются в большом количестве символов, поэтому можно говорить об архетипических символах, таких, как Мировое дерево, Мировое яйцо, Мировая гора и т.д.
Архетипичность символа – это его важное свойство, которое носит двоякий характер. С одной стороны, в символе отражаются
образы бессознательного, большую часть которого составляют архетипы. С другой стороны, архетип осознан, он входит в нашу реальность, часто сильно трансформируясь.
Целый ряд символов являются национально-специфичными. Так, китайцы вписывают в изображение луны жабу и зайца (символы бессмертия), а в солнце – ворона (символ сыновней почтительности). В славянской культуре эти символы имеют иное значение: заяц – символ трусости, ворон – вещая птица, которая, подлетая к жилью, приносит несчастья, и т.д.
Итак, проанализировав разные концепции символа, мы пришли к выводу, что символ – это вещь, награжденная смыслом. Например, крест, хлеб, меч, кровь, круг и др. Так, хлеб вещен и зрим, он имеет форму, цвет, вес, вкус и т.д. Но когда мы произносим Хлеб наш насущный даждь нам днесь или читаем слова Христа Я семь хлеб жизни... (Иоанн, 6:35), хлеб становится символом жизни, точнее, пищи, необходимой для духовной жизни. По Ю. М.Лот-ману, символы образуют ядро культуры. Они, как правило, приходят из глубины веков, например: всякое витье, завиванье воспринимается нами как символ счастья, радости (ср. поговорку Вейся, у сок, завивайся, усок: будет мяса кусок). Но есть и такие, которые возникли сравнительно недавно: голубь – символ мира («отцом» этого символа является П. Пикассо), пожатие цветных рук – символ дружбы между народами и т.д.
Что является причиной появления символов в культуре? А. А. Потебня считает, что это потребность восстанавливать забываемое собственное значение слов: калина стала символом девицы потому же, почему девица названа красною, по единству основного представления огня – света в словах: девица, красный, калина. А. А. Потебня считает, что есть три типа отношений между исходным словом и символом: сравнение, противоположение и причинное отношение, или отношение каузальности (причинности). До сих пор в народе рожистое воспаление лечат прикладыванием красной тряпки, потому что рожа сближается в языке с красным цветом и огнем.
Символ не имеет адресата: он обращен ко всем носителям языка. Он выполняет функцию сохранения в свернутом виде целых текстов. Например, гнездо – символ семейства, дома. В названии романа И.С.Тургенева «Дворянское гнездо» – целый пласт русской культуры.
Поэтический язык, наряду с метафорой и другими образными средствами, широко использует символ. Справедливости ради мы должны привести мнение В. Брюсова, который утверждал, что первобытное искусство было реалистичным, а не символическим: «Уклонения к символике и к условности вызывается в нем не силой, а бессилием мастера. Первобытный художник изображает, например, царя или вождя размерами больше других людей не
потому, что такая фигура красивее по своим очертаниям, а по неумению достичь экспрессии «царского» лица»1. Но здесь же, исследуя древние культуры, стоящие на высокой ступени культурного развития, В.Брюсов констатирует высокую символичность, например, культуры эгейцев, майя и др. Поэтическая символика, как и поэтическая метафора, индивидуальна, меняется от времени к времени и от поэта к поэту. В поэтических текстах эти два явления достаточно близки. Любой элемент стихотворения – графема, фонема, лексема, – попав в силовое поле материи текста, обрастает многочисленными коннотациями, способными стать содержанием поэтического символа.
Особый интерес в этом плане представляет поэзия символистов, в которой поэт рисует ряд образов, еще не сложившихся в полную картину. Именно поэтому теоретики символизма называли такую поэзию «поэзией намеков». Читатель таких произведений должен обладать чуткой душой и тонким воображением, чтобы воссоздать только намеченный автором мыслеобраз.
Есть произведения, постичь которые можно только проникнув в глубинный смысл символических образов, занимающих главенствующее положение в художественном тексте. Например, в «Знаке беды» В. Быкова мы сталкиваемся с несколькими важнейшими символами, которые, как узлы, связывают нити всего произведения: это символы Голгофа и пепелище (разрушенного и заброшенного хутора). Они частично накладываются друг на друга: Голгофа – это гора, но не в Палестине, а в оккупированной гитлеровцами Белоруссии. Голгофа у В.Быкова символизирует страдания людей, вызываемые различными бедами, в которых они не виноваты. Этот символ возникает в тексте раньше (при описании довоенного периода), но начинается война, разрушается нормальная человеческая жизнь, и начинает формироваться пепелище. Голгофа живет и умирает вместе со своими героями. Пепелище пережило их, и теперь оно сообщает о событии, напоминая об испытаниях, через которые прошли герои, жизнь которых – путь к бессмертию.
Художественный текст воплотил в себе ту особенность мировосприятия человека, которая позволила Э. Кассиреру назвать человека символическим существом.
К. Г. Юнг писал: «Природе символа свойственно соединять противоположное; так он соединяет противоположность реально-ирреального, будучи, с одной стороны, психологической реальностью... он, с другой стороны, не соответствует физической реальности. Символ есть факт и все-таки видимость»2. Литература, являясь, по определению Ф.Шиллера, искусством, создающим види-
1 Брюсов В. Собрание сочинений. – М, 1975. – Т. 7. – С. 320.
2 Юнг К.Г. Архетип и символ. – М., 1991. – С. 213.
мость, избирает символические основания для воссоздания собственной фиктивной реальности. Бюнюэлевские символы темны, их нельзя пересказать словами. А. Блок тоже считал, что символ должен быть темен в своей последней глубине.
Символическое употребление слова может быть сформировано в конкретном тексте (или многих текстах одного автора), а может привноситься в текст из культуры. Символ как бы наращивается на прямом значении соответствующего слова, не заменяя и не видоизменяя его, но включаясь при этом в широкий культурный контекст. Любой троп может вступать в контакты с символом, участвуя в формировании затекстовых смыслов, потому что символ – универсальный троп, который может сочетаться с любым набором художественных средств, формирующих образную структуру текста.
Символы глубоко национальны. Вот шутливый пример из романа В. Пелевина «Чапаев и Пустота», саркастически усиливающий национальный характер символа-архетипа: на бандитских машинах и машинах «новых русских» на носу помещается огромная лебедка: «Антропологи, занимающиеся исследованием " новых русских?", считают, что на разборках такими лебедками пользуются как тараном, а некоторые ученые даже усматривают в их широком распространении косвенное свидетельство давно чаемого возрождения национальной духовности – с их точки зрения, лебедки выполняют мистическую функцию носовых фигур, украшавших когда-то славянские ладьи».
Рассмотрим несколько символов (универсальных и национальных) па материале русской поэзии. Один из важных символов, широко используемый в поэзии, – сон. Сон с позиции язычества – это всегда перемещение в иномирие, к «чужим». И в этом смысле сны для язычества не менее реальны, чем явь. Для христианства иномирия зла не существует, зло – это духовная пустота, зона отсутствия Света и Добра. У зла нет и не может быть своего, законного, постоянного места в мире: оно коренится в мире духовном, в душе человека. А сон – это естественное явление для человека, которое выводит вовне внутреннее зло человека, его состояние. Вот как, например, интерпретирует эту мысль А. Тарковский:
Мне снится какое-то море, Какой-то чужой пароход, И горе, какое-то горе; Мне темное сердце гнетет.
В конкретном поэтическом тексте конкретного автора символом может стать любое слово. Так, в поэзии С. Есенина слово голубой стало символом родной, близкой, дорогой сердцу поэта Родины, аналогичное значение приобрело в его поэзии и слово синий:
Предрассветное, синее, нежное...
Я покинул родимый дом, Голубую оставил Русь.
Символами могут быть не только единицы языка. В 20-е годы П. А. Флоренский хотел создать «Словарь символов» (Symbolarium), который бы состоял из геометрических фигур. Действительно, известно, что, например, точка, ничтожно малая количественно, есть Принцип, посредством которого произведено все пространство; она символизирует Центр, первопричину, место, откуда все происходит и куда все возвращается. Точка, из которой исходит луч, есть Бог-творец, который творит Мирозданье, что и дает Единицу, и т.д.
Довольно часто символами могут стать цветообозначения. Как говорил Л. Витгенштейн: «Цвет побуждает нас философствовать». Во все времена ученые бились над разгадкой проблемы цвета. Последние исследования в этой области показывают, что за цвет отвечает у человека 10 пигментных генов, составляющих определенный набор – у каждого свой, поэтому два человека могут смотреть на один и тот же предмет, но воспринимать его цвет по-разному. А наблюдения над людьми со стойкими поражениями головного мозга обнаружили, что понятия о цветах, слова, выражающие эти понятия, и связь между понятиями и словами зависят от разных его систем (головного мозга). Это и объясняет, почему существуют различия в реакциях на цвет в разных культурах (например, «зеленое» в США – безопасность, а во Франции – преступление; белый цвет у китайцев – символ траура, печали, а у европейцев эти функции выполняет черный цвет). Следовательно, цветовой язык человека ментален по своей природе. За цветом люди видят смыслы.
Многие названия цветов имеют прямое отношение к свету. А. А. Потебня, ссылаясь на Зизания, пишет, что слово «багряница» толкуется через слово «белый», а потому белка так названа не потому, что в северных районах цвет ее приближается к белому, а потому, что цвета рыжий и белый тождественны по основному представлению. День имеет два устойчивых эпитета в народной культуре – красный и белый, и оба, оказывается, вначале были равны, ибо оба восходят к богу Яриле, покровителю солнца, огня. Белый и красный – символы красоты, но белый еще и символ любви – мыть бело значит «любить». Красный – не только красивый, но и яркий, связанный с огнем.
Черный цвет, происходя от огня, символизирует безобразие, ненависть, печаль, смерть, т. е. противоположную свету символику. Ночь тоже символ горя, потому что она черна, темна. Зеленый цвет тоже состоит в родстве со светом, но символизирует молодость (молодо-зелено).
Рассмотрим символьное значение цветов, присутствующих в характеристике березы у С. Есенина, где присутствуют два цвета – зеленый и белый. Здесь следует обратить внимание на цветовую символику, в отношении которой еще не сложилось устойчивого мнения. Традиционно зеленый цвет связывается с жизнью, процветанием, белый – со светом. Йоланда Якоби утверждает в своих исследованиях по юнгианской психологии, что зеленый, цвет земного, осязаемого, доступного непосредственному восприятию растительного мира, соответствует функции восприятия. А. Вежбиц-кая выдвигает интересную теорию, в основе которой лежит мысль о том, что цветовые концепты связаны с определенными «универсальными элементами человеческого опыта». Цветовое восприятие возникает тогда, когда мы связываем наши зрительные категории с определенными, доступными человеку, универсальными образцами или моделями, в число которых А.Вежбицкая предлагает включить огонь, солнце, растительный мир, небо, землю (так же, как день и ночь). Таким образом, чтобы говорить о цвете, мы должны спроектировать свое восприятие на то, что нас окружает. Эта мысль, как нам кажется, прослеживается в следующем примере. Зеленый цвет, часто употребляемый при характеристике березы, – это цвет растительности. Но он может символизировать и молодость (это видно в словоупотреблении зеленый в значении «молодой»). Эту связь представлений можно рассматривать как начальную в образовании другой связи: девушка – береза, где отправной точкой для сопоставления невесты с березой является связь понятий «молодо – зелено». Вероятно, это объясняет тот факт, что береза у русских не только символ родины, России, но береза символизирует также девушку-невесту, молодую и непорочную. Вот строки из стихотворения С. Есенина «Мой путь»:
Зеленокосая, В юбчонке белой Стоит береза над прудом.
Зеленый цвет символизирует также и красоту, веселье (весна называется светлой, блестящей и веселой; кстати, слова веселый и весна созвучны, а возможно даже, состоят в родстве). Вывод А. А. Потебни о том, что зеленый значит веселый подтверждается и на материале германских языков. Таким образом, мы видим, что прилагательное, обозначающее цвет, из изобразительного эпитета переходит в оценочный. Исследователями замечено также и то, что оценочное значение очень устойчиво. Следовательно, можно говорить о том, что цветовая символика архетипична по своей структуре.
Белизна также символизирует красоту, так как слово белый используется как оценочное определение «хорошее, красивое» и находится в одном ряду со словами ярый, яркий, а они, в свою оче-
редь, идут от имени бога света и огня славянской мифологии – Ярилы. По родству со светом (золото и гореть) белый должен был бы иметь те же значения, что и свет. Все, связанное с солнцем, светом, воспринималось как положительное, красивое. Кроме того, белый цвет, как уже было сказано выше, являлся и символом любви. Отсюда метафора у Есенина – «березки-белоличушки». Таким образом, через цветовую символику береза предстает тоже как символ грациозной красоты и чистоты.
Береза становится символом России, символом русской природы. Следует обратить внимание на есенинскую метафору: белый ствол березы = молоко (стихотворения «Пойду в скуфье смиренным иноком...», «Хулиган»). Если смотреть издали на березовую рощу, то можно увидеть сплошное бело-молочное пятно. Но есть и более глубокий подтекст у данного символа, в основе которого лежит метафора. Молоко, как правило, связывается с коровой. И, как известно, у славян это животное необычайно почиталось, так как корова давала человеку и пропитание, и одежду, укрывавшую его от холода; теми же дарами наделяла его и мать сыра земля, об этом свидетельствует и то, что творческие силы природы и стада овец, коров назывались тождественными именами. Корова считалась символом земного плодородия, что находит свое отражение в аналогичных сопоставлениях, представляющих дождевые облака дойными коровами (молоко – метафора дождя). Таким образом, молоко – это связующее звено между человеком и землею, человеком и небом. В корове воплощается идея жизни и круговорота в природе. Молоко – это близость к матери. С. Есенин, отталкиваясь от этой метафоры, находит более широкие аналогии: молоко берез – это то, чем он привязан к земле, это Родина, старая Русь, которая и есть ему мать. Следовательно, родина у С. Есенина сближается со словами, связанными с понятиями «мать» и «земля». В народной традиции такая связь темы родины с культом рода и культом земли является устойчивой, архетипичной.
Серый цвет – это символ воскрешения из мертвых, символ Вселенского Бессознательного. Человек идентифицировался с серым цветом как с исконным цветом Вселенной (младенец живет в сером цвете, животный мир тоже). Серый – цвет траура, поэтому древние евреи посыпали себя пеплом (выражение скорби, траура).
Известны и народно-поэтические символы: осень – это старость, цветущая калина – девушка, тучи – несчастья, ветры – враги, соловей – влюбленный, орел степной – казак лихой, дожди – слезы, весна – начало любви, зима – ее умирание и т.д.
Выявить состав слов-символов в поэзии XX в., составить словарь таких поэтических символов, в котором можно было бы найти сведения не только о содержании конкретного символа, но и о его употреблении и происхождении, – задача филологической науки на ближайшее время.
Только человек, овладевший культурными ценностями нации, хорошо знающий поэзию своего народа, вознаграждается способностью пользоваться поэтическими символами и образами.
Стереотип как явление культурного пространства
Сам феномен «стереотип» рассматривается не только в работах лингвистов, но и социологов, этнографов, когнитологов, психологов, этнопсихолингвистов (У.Липпман, И. С. Кон, Ж.Коллен, Ю.Д.Апресян, Ю.А.Сорокин, В.А.Рыжков, Ю.Е.Прохоров, В. В. Красных, П. Н. Шихирев, А. В. Михеев, С. М.Толстая, Е. Барт-минский, А. К. Байбурин, Г.С.Батыгин, С.В.Силинский и др.).
Представители каждой из названных наук выделяют в стереотипе те его свойства, которые они замечают с позиций своей области исследования, а потому выделяются социальные стереотипы, стереотипы общения, ментальные стереотипы, культурные стереотипы, этнокультурные стереотипы и т.д. Например, социальные стереотипы проявляют себя как стереотипы мышления и поведения личности. Этнокультурные стереотипы – это обобщенное представление о типичных чертах, характеризующих какой-либо народ. Немецкая аккуратность, русский «авось», китайские церемонии, африканский темперамент, вспыльчивость итальянцев, упрямство финнов, медлительность эстонцев, польская галантность – стереотипные представления о целом народе, которые распространяются на каждого его представителя. На учете стереотипных представлений основано большинство анекдотов о национальном характере. Приведем пример: «Послали представителям разных национальностей фильм следующего содержания: раскаленная пустыня и палящее солнце. С трудом идут мужчина и женщина. И вдруг мужчина достает сочный апельсин и отдает женщине. Зрителям задают вопрос: какой он национальности?»
Француз-зритель отвечает: «Только француз мог так галантно отнестись к даме!» Русский: «Нет. Это русский: надо же быть таким дураком! Сам бы съел». Еврей: «Нет, это еврей: кто бы мог еще достать в пустыне апельсин?» Здесь стереотипы – галантность французов, бесшабашность русских, изворотливость евреев.
Существуют автостереотипы, отражающие то, что думают люди сами о себе, и гетеростереотипы, относящиеся к другому народу, и как раз они более критичны. Например, то, что у своего народа считается проявлением расчетливости, у другого народа – проявлением жадности. Люди воспринимают этнокультурные стереотипы как образцы, которым надо соответствовать, чтобы «люди не смеялись». Поэтому стереотипы оказывают довольно сильное влияние на людей, стимулируя у них формирование таких черт характера, которые отражены в стереотипе.
Специалисты по этнической психологии, изучающие этнокультурные стереотипы, отмечают, что нации, находящиеся на высоком уровне экономического развития, подчеркивают у себя такие качества, как ум, деловитость, предприимчивость, а нации с более отсталой экономикой – доброту, сердечность, гостеприимство. Подтверждением сказанному может служить исследование С.Г.Тер-Минасовой, согласно ее результатам, в английском обществе более ценятся профессионализм, трудолюбие, ответственность и т.д., а в русском – гостеприимство, общительность, справедливость (Тер-Минасова, 2000, с. 255).
Н. В.Уфимцева дифференцирует этнические стереотипы и культурные стереотипы: этнические стереотипы недоступны саморефлексии «наивного» члена этноса и являются фактами поведения и коллективного бессознательного, им невозможно специально обучать, а культурные стереотипы доступны саморефлексии и являются фактами поведения, индивидуального бессознательного и сознания, им уже можно обучать.
Впервые понятие стереотипа использовал У.Липпман еще в 1922 г., который считал, что это упорядоченные, схематичные детерминированные культурой «картинки мира» в голове человека, которые экономят его усилия при восприятии сложных объектов мира. При таком понимании стереотипа выделяются две его важные черты – детерминированность культурой и быть средством экономии трудовых усилий, и соответственно, языковых средств. Если алгоритмы решения математических задач экономят мышление человека, то стереотипы «экономят» саму личность.
В когнитивной лингвистике и этнолингвистике термин стереотип относится к содержательной стороне языка и культуры, т.е. понимается как ментальный (мыслительный) стереотип, который коррелирует с «наивной картиной мира». Такое понимание стереотипа встречаем в работах Е. Бартминского и его школы; языковая картина мира и языковой стереотип соотносятся у него как часть и целое, при этом языковой стереотип понимается как суждение или несколько суждений, относящихся к определенному объекту внеязыковой) мира, субъективно детерминированное представление предмета, в котором сосуществуют описательные и оценочные признаки и которое является результатом истолкования действительности в рамках социально выработанных познавательных моделей. Мы же считаем языковым стереотипом не только суждение или несколько суждений, но и любое устойчивое выражение, состоящее из нескольких слов, например, устойчивое сравнение, клише и т.д.: лицо кавказской национальности, седой как лунь, новый русский. Употребление таких стереотипов облегчают и упрощают общение, экономя силы коммуникантов.
Ю. А. Сорокин определяет стереотип как некоторый процесс и результат общения (поведения) согласно определенным семиоти-
ческим моделям, список которых является закрытым в силу тех или иных семиотико-технологических принципов, принятых в некотором социуме. При этом семиотическая модель реализуется на социальном, социально-психологическом уровнях (стандарт) или на языковом, психологическом уровнях (норма). Стандарт и норма существуют в двух видах: как штамп (избыточно эксплицированный сложный знак) или как клише (недостаточно эксплицированный сложный знак).
В. В. Красных делит стереотипы на два вида – стереотипы-образы и стереотипы-ситуации. Примеры стереотипов-образов: пчела – труженица, баран – упрямый, а стереотипов-ситуаций: билет – компостер, аист – капуста.
Стереотипы всегда национальны, а если встречаются аналоги в других культурах, то это квазистереотипы, ибо, совпадая в целом, они различаются нюансами, деталями, имеющими принципиальное значение. Например, феномены и ситуация очереди в разных культурах различны, а следовательно, различным будет и стереотипное поведение: в России спрашивают «Кто последний?» или просто встают в очередь, в ряде европейских стран отрывают квиток в специальном аппарате и после этого следят за цифрами, загорающими над окошком, например, на почте.
Итак, стереотип – это некоторый фрагмент концептуальной картины мира, ментальная «картинка», устойчивое культурно-национальное представление (по Ю. Е. Прохорову, «суперустойчивое» и «суперфиксированное») о предмете или ситуации. Он являет собой некоторое культурно-детерминированное представление о предмете, явлении, ситуации. Но это не только ментальный образ, но и его вербальная оболочка. Принадлежность к конкретной культуре определяется именно наличием базового стереотипного ядра знаний, повторяющегося в процессе социализации личности в данном обществе, поэтому стереотипы считаются преценетными (важными, представительными) именами в культуре. Стереотип – это такое явление языка и речи, такой стабилизирующий фактор, который позволяет, с одной стороны, хранить и трансформировать некоторые доминантные составляющие данной культуры, а с другой – проявить себя среди «своих» и одновременно опознать «своего».
В основе формирования этнического сознания и культуры в качестве регуляторов поведения человека лежат как врожденные, так и приобретаемые в процессе социализации факторы – культурные стереотипы, которые усваиваются с того момента, как только человек начинает идентифицировать себя с определенным этносом, определенной культурой и осознавать себя их элементом.
Механизмом формирования стереотипов являются многие когнитивные процессы, потому что стереотипы выполняют ряд когнитивных функций – функцию схематизации и упрощения, функцию формирования и хранения групповой идеологии и т.д.
Мы живем в мире стереотипов, навязанных нам культурой. Совокупность ментальных стереотипов этноса известна каждому его представителю. Стереотипами являются, например, выражения, в которых представитель сельской, крестьянской культуры скажет о светлой лунной ночи: светло так, что можно шить, в то время как городской житель в этой типовой ситуации скажет: светло так, что можно читать. Подобные стереотипы используются носителями языка в стандартных ситуациях общения. Причем доминирующим в стереотипе может стать практически любой, а не только логически главный признак.
Культуросфера определенного этноса содержит ряд элементов стереотипного характера, которые, как правило, не воспринимаются носителями другой культуры; эти элементы Ю. А. Сорокин и И.Ю.Марковина называют лакунами: все, что в инокультурном тексте реципиент заметил, но не понимает, что кажется ему странным и требующим интерпретации, служит сигналом присутствия в тексте национально-специфических элементов культуры, в которой создан текст, а именно лакун.
Устойчивость культуры, ее жизнеспособность обусловлены тем, насколько развиты структуры, определяющие ее единство, целостность. Целостность культуры предполагает выработку стереотипов культуры – стереотипов целеполагания, поведения, восприятия, понимания, общения и др., т.е. стереотипов общей картины мира. Важную роль в формировании стереотипов играет частота встречаемости определенных объектов, явлений в жизни людей, нередко выражающаяся в более продолжительных человеческих контактах именно с данными объектами по сравнению с другими, что и приводит к стереотипизации подобных объектов.
Стереотип поведения – важнейший среди стереотипов, он может переходить в ритуал. И вообще стереотипы имеют много общего с традициями, обычаями, мифами, ритуалами, но от последних отличаются тем, что традиции и обычаи характеризует их объективированная значимость, открытость для других, а стереотипы остаются на уровне скрытых умонастроений, которые существуют в среде «своих».
Итак, стереотип характерен для сознания и языка представителя культуры, он своего рода стержень культуры, ее яркий представитель, а потому опора личности в диалоге культур.
Мы используем для описания языка конкретного региона в свете лингвокультурологии схему, предложенную Н. И.Толстым в этнолингвистике: литературный язык соответствует элитарной культуре, диалекты и говоры – народной культуре и т.д.
Данная схема может быть использована при лингвокультурологи-ческом описании любого другого региона.
Наиболее яркой языковой особенностью, в которой отражена культура народа, являются фразеологизмы и паремии, метафоры и символы. Например, в языке закрепляются мифологемы, архетипы, эталоны, стереотипы, обычаи, ритуалы, верования.
Национально-культурное своеобразие ФЕ, метафор, символов формируется посредством культурной коннотации. И тем не менее мы утверждаем, что язык не является хранилищем культуры.
Единица языка – слово – является лишь сигналом, функция которого –пробудить человеческое сознание, затронуть в нем определенные концепты, готовые откликнуться на этот сигнал.
Язык же является лишь механизмом, способствующим кодированию и трансляции культуры. Истинным хранителем культуры являются тексты. Не язык, а текст отображает духовный мир человека. Именно текст напрямую связан с культурой, ибо он пронизан множеством культурных кодов, именно текст хранит информацию об истории, этнографии, национальной психологии, национальном поведении, т.е. обо всем, что составляет содержание культуры. В свою очередь, правила построения текста зависят от контекста культуры, в котором он возникает.
Текст созидается из языковых единиц низших уровней, которые при соответствующем подборе могут усилить культурный сигнал. Именно такими единицами в первую очередь и являются фразеологизмы.
Вопросы и задания
1. Как соотносятся реальные язык и культура? Дополните схему:
Литературный язык – ................................культура;
Диалекты и говоры – ................................культура;
................................ – «третья культура», т.е. культура для народа;
................................ – профессиональные субкультуры.
2. Назовите несколько кличек (прозвищ), которые известны вам (клички товарищей, однокурсников, политических деятелей). К какому типу культуры относится само это явление?
3. Приведите 5 русских фразеологизмов и 5 фразеологизмов из изучаемого вами иностранного языка, в которых была бы отражена национальная специфика.
4. Найдите в поэтических текстах Б.Л.Пастернака 10 метафор, которые описывали бы: а) мир; б) природу; в) чувства человека; г) его эмоциональные состояния.
5. Какие понимания символа вам известны? Приведите примеры символов-чисел и цветосимволов. Какие из них являются национальными символами, а какие универсальными?
6. Какую роль играют стереотипы в культуре? Каковы их функции?